В кино наступило время продюсеров

СТИЛЬ: Год кино, прошедший в России в 2016 году, привнес что-то новое и нужное в современный кинематограф?

ИВАН ЖВАКИН: Мне не хочется быть категоричным, а еще более того совершенно не хочется никого обижать, но, по моему мнению, этот год нам ничего особого не дал. Я, честно говоря, не помню все картины, вышедшие в 2016-м, но совершенно точно там не было ничего такого, что могло бы быть на голову выше работ предыдущих годов. Скорее, это время было использовано «киноделами», желающими легко получить финансирование своих проектов со стороны государства. К сожалению, многие алчные «продакшены» этим воспользовались. Если подходить к этому вопросу именно с такого ракурса, можно сразу понять, фильмы какого качества были представлены на суд публики за этот период. Но хочу подчеркнуть, что я ни в коем случае не говорю обо всех вышедших картинах, были и действительно достойные работы.

А вообще, российский кинематограф сегодня существует?

Ну конечно, существует. Единственная разница между современным кинематографом и, например, кинематографом Советского Союза в том, что еще 30, 50 лет назад при создании любого фильма главенствовал режиссер. Это был человек с определенной идеей, который жаждал донести ее до людей. Сейчас в большинстве случаев режиссер — это один винтик в огромной системе, это лишь наемный работник, выполняющий свои обязанности, человек, читающий актерам с листочка, что и как нужно сделать. В кино наступило время продюсеров, тех, кто платит деньги. Поэтому многие картины представляют из себя коммерческие проекты, не несущие в себе никакую глубокую мысль. Явным исключением является авторское кино, а также ряд фильмов от режиссеров, работающих «по старинке» — с мыслями, целями и определенными нематериальными задачами. Но зачастую именно продюсеры решают, какие актеры будут играть в данном фильме, на каких локациях это будет снято, так как именно от них зависит, готовы они оплачивать съемки в том или ином месте или же можно найти что-то подешевле. Конечно, эти люди больше финансисты, чем деятели искусства — они умеют приумножать свои средства и с легкостью и удовольствием делают это на пласте кинематографа. Еще совсем недавно мы могли наблюдать за тем, как перед глазами зрителей промаршировала армия абсолютно бессмысленных российских комедий. Когда видишь подобные фильмы, так и хочется спросить: ради чего мы, начиная с советских времен, создавали культуру российского кинематографа? Чтобы за пару лет все обнулить? Ужасно, что подобные современные комедии демонстрируют зрителям все самое противное и отвратительное, что существует в человеческой натуре. Они показывают не добрые дела или вечные ценности, а лишь человеческие пороки, по мнению этих киноделов, присущие русским людям. Но ведь потом это видят и жители других стран, у которых еще сильнее укрепляется стереотип о безбашенных в негативном контексте русских. Опять же, не все, и в этом жанре можно за последнее десятилетие найти замечательные картины. Но бывает так обидно за наших людей. Порой хочется утереть нос зарубежным кинокартинам, а получается, что мы сами себе этот нос утираем подобными «фильмами».

Существует стереотип, что российское кино прекрасно в двух жанрах — военные фильмы и драмы. Может быть, пусть каждый занимается своим делом: американцы снимают фэнтези, англичане — комедии?

Мне все-таки кажется, что нет такого жанрового распределения. Это зависит не от страны-производителя, а от команды, которая набирается для проекта. Потому что команда — это действительно часовой механизм, где каждый отвечает за свой винтик или гаечку, особенно если дело касается кино. Военные фильмы получались прекрасно у людей того поколения, кто видел эти ужасные события собственными глазами. Там не нужно было играть, люди просто снова переживали то, что уже пережили, — и это действительно трогало и восхищало. Сейчас тоже делают хорошие фильмы военного жанра, но здесь уже срабатывает момент «Чувак, ведь тебя там не было, откуда ты можешь знать, с какими эмоциями наши рвались в бой?» Если говорить об американских фильмах, то стоит учитывать, они варятся в этой каше комиксов уже настолько давно, что, по-моему, естественно, что совокупное количество побед и поражений у них намного выше, чем у нас. Опыт — вот один из определяющих факторов создания хорошего кино.

Для чего нужно кино? Чтобы освещать проблемы социума?

Прежде всего, это самовыражение. Мне кажется, что кино должно появляться тогда, когда человек, в данном случае режиссер, уже больше не может молчать. У него есть идея, которую ему просто необходимо донести до людей, — тогда рождаются настоящие шедевры кинематографа. В этом, конечно, кроются и социальные проблемы, но изначально — это способ что-то сказать, что-то показать, как-то выразиться.

Как вы ощущаете профессию актера — вам комфортно в ней? Есть актеры-экстраверты, а есть интроверты — к какому типу вы относитесь?

Сейчас, скорее, я интроверт. Но таким я был не всегда. Началось это тогда, когда в рамках профессиональной деятельности моей персоной стало интересоваться очень много людей, без моего ведома начавших потреблять мою внутреннюю энергию. И такими высказываниями я совершенно не набиваю себе цену, нет. Просто это действительно истощает. И для того, чтобы хоть как-то сберечь свои ресурсы, я начинаю немного закрываться, это заметно даже внешне. Сейчас я научился отдавать энергию именно в тот момент, когда это нужно, а не быть постоянно открытым для внешнего мира. Это необходимые меры для таких людей, как я. Экстраверты работают на износ, до последней капли они выжимают из себя все, что есть, потому что не могут иначе. Возможно, так и должно быть, наша профессия любит таких людей. Но есть и такие, как я. А дальше уже все зависит от симпатии зрителя.

А как вы наполняетесь этой энергией?

Честно говоря, у меня мало подпиток извне, они в основном накопительного характера. Пытаюсь вести здоровый образ жизни — и, правда, появляются ресурсы, которых раньше не было. Начинаю задумываться, чем я питаюсь, — я не говорю о строгих диетах, достаточно лишь вычеркнуть из рациона ну уж слишком вредные продукты. Конечно, необходим нормальный сон. (Я вообще не режимный человек, не могу даже две таблетки за два дня выпить , но я работаю над собой, стараюсь дисциплинироваться.) И спорт, но не как игра, а как движение. Наше тело создано для движения — оно нуждается в этом, и, занимаясь спортом сейчас, я вкладываю в свое будущее здоровье, а это стимулирует. Потому что уже после 25 лет ты сам выбираешь:  или заниматься самоуничтожением, или оздоровлением. Еще очень важной подпиткой для меня является общение с интересными личностями. К сожалению, я встречаю их совсем не часто, поэтому разговор с каждым из них для меня на вес золота. Ведь как вдохновляет, когда встречаешь человека, который мыслит так же как ты, или разделяет твои убеждения: это невероятно мотивирует и создает хорошее настроение на долгое время. Хочется, чтобы люди не скрывали свои мысли, а были более честными, открытыми и человечными.

Я знаю, что вы не доверяете гороскопам, а верите в судьбу — что уже все предначертано.

По прошествии некоторого времени у меня изменилось отношение к данному вопросу, и сейчас я не могу со стопроцентной уверенностью ответить на него. Как в фильме «Матрица», когда герой спрашивает: «Веришь ли ты в судьбу?», а ему отвечают: «Я верю, что сам могу управлять своей судьбой». И в этом есть правда, сейчас я склоняюсь именно к такому варианту. А раньше я верил в судьбу, но не в ту, которая тебе гадалка с помощью линий рук рассказывает, а скорее, в предначертанность: когда то, о чем ты только что подумал, уже было заранее где-то прописано. Но такой подход угнетает: выходит, что в твоих действиях вообще нет никакого смысла. Сегодня я все-таки больше разделяю версию Нео, что я сам могу управлять своей судьбой.

Вы снялись в картине «Танцы насмерть» — о чем она?

У создателей кинокартин существует такой грешок, как растягивание хронометража, так вот, в этом фильме вы такого точно не увидите. Это фантастический экшен — история о постапокалипсисе. Хотя кино и называется «Танцы насмерть», там, прежде всего, поднимаются важные человеческие проявления: алчность, эгоизм, дружба, любовь, но самое главное — выживание. Я пока сам не видел фильм на большом экране (интервью состоялось 3 апреля — прим.ред.), но по тем отрывкам, которые мне удалось посмотреть по окончании съемок, я могу с уверенностью сказать, что за этот фильм мне не стыдно. Надеюсь, зрители оценят его по достоинству. Это первая моя работа в большом кино, поэтому не судите строго.