Человек, природа, наука, искусство – теперь всё воспринимается единым целым

СТИЛЬ: В интервью 2012 года вы сказали: «Культура новой России — эпатажная, смелая и мелкая по формату». Изменилось ли что-то за последние пять лет?

НАТАЛИЯ АНАСТАСЬЕВА: Знаете, когда конструктивисты делали свои первые работы, в том числе в театральной области, всё создавалось, как говорится, на коленке. Но именно из идей, родившихся тогда, появилось то, что сегодня можно назвать современным искусством. Эта «скороспелость», о которой я говорила в 2012-м, сегодня приносит очень хорошие плоды, укрепляя новые культурные направления. Вообще, мне кажется, в настоящее время театр как область искусства находится на определенном пике развития в России: зрители охотно посещают самые разнообразные спектакли, при этом художники и режиссеры не потакают желаниям публики, воплощая в жизнь действительно волнующие их проекты. А люди с живейшим интересом это принимают. Почти каждый новый эксперимент поддерживается, активно обсуждается как со стороны театральных деятелей, так и со стороны зрителей — именно такие взаимоотношения дают возможность сегодня находиться этой области искусства на столь высоком уровне.

Как вы думаете, за счет чего эта популярность сформировалась?

Ну не могут же люди постоянно сидеть перед экраном компьютера! В какой-то момент человек перенасыщается технологизацией — ему хочется настоящей жизни, реального общения, а театр — благодатное место для этого. Здесь ты учишься слышать, сопереживать, осознавать окружающий мир, познаешь другие судьбы.

Несмотря на мнение, что XXI век — это время новых технологий и активного внедрения их в нашу жизнь, не кажется ли вам, что в какой-то момент мы все погрузились в эти гаджеты, а сейчас все-таки пытаемся из них выбраться?

Я думаю, сегодня всё встает на свои места. То, что новые технологии ежедневно появляются в жизни каждого из нас, — это прекрасно, но мы наконец-то поняли, какое место они занимают в нашей жизни. Это абсолютно утилитарные вещи, как, например, стиральная машинка: мы же не сидим часами у ее бака и не наблюдаем восхищенно за полным циклом стирки, не поклоняемся каждой новой модели. Они прочно вошли в нашу жизнь, и сейчас уже никто не задумывается о том, как через интернет купить билет на самолет или посмотреть пробки, — это стало частью нас. И когда «полное внедрение» состоялось, мы оправились от первоначального шока и восхищения, образовалась правильная пустота, в которую возвращается всё живое и настоящее. Мы идем по изначально задуманному плану — техника как помощник человека. Поэтому идеи по захвату машинами человеческой расы, по моему мнению, так и останутся фантастикой (смеется).

Как при этом ощущает себя область искусства?

Искусство сейчас стало частью нашей повседневности. Мы пользуемся красивыми вещами, окружаем себя эстетически приятными нам предметами, носим дизайнерскую одежду. Преобразовываем мир, создавая подобие рая, приемлемого на земле. Совершенно волшебные вещи происходят в сочетании таких, казалось бы, разных областей, как искусство и наука, — проводятся параллели между музыкой и математикой в гармонии, присущей и тому и другому направлению; цепочки ДНК выглядят как настоящие произведения искусства. Творчество становится неотъемлемым элементом совершенно различных сфер жизни: человек, природа, наука, искусство — теперь всё воспринимается единым целым.

Какова в этой системе миссия современного театра и есть ли она вообще?

Мне сложно сказать за всю структуру в целом, поскольку каждый деятель культурной среды вкладывает в это понятие нечто свое. Я, например, в последнее время активно занимаюсь педагогической деятельностью, созданием детских и подростковых театральных проектов. И это то, что сегодня является для меня наиболее важным и нужным. Общаясь с детьми, ты совершенно забываешь о том, сколько им лет, а взаимодействуешь с ними прежде всего как с личностями. Они удивительные, непостижимые! Но у современных детей и подростков отошло на второй план тактильное ощущение и восприятие мира, они мало играют друг с другом, им порой даже сложно взять друг друга за руку. Они очень нуждаются в общении — для них это как глоток воды в пустыне: несмотря на внешнюю закрытость, им это действительно нужно. Даже в физиологическом плане можно заметить: у большинства молодого поколения тела хрупкие, худенькие — они словно пытаются их спрятать, не ощущая себя в материальном мире. И для меня важно дать им возможность почувствовать себя, сотворить что-то и воплотить это на сцене. Театр — лучший инструмент для общения и познания себя и других.

Сейчас вы готовите проект «Детство, отрочество, юность» с детскими творческими студиями «Глобуса» (интервью проходило 24 мая, но этот спектакль войдет в репертуар нового сезона театра — прим. ред.). Существуют ли сложности в общении с ребятами разного возраста?

Конечно, у каждого возрастного периода свой способ восприятия информации. Хочется «попасть» во всех и сразу, но, конечно, это получается не всегда, поэтому приходится работать сначала на одну группу детей, потом на другую. Но вместе с тем, из-за этой разницы в возрасте, они перестают ощущать себя маленькими, ведь у каждого из них своя зона ответственности. И вообще, прекрасно, что этот дух студийства руководство «Глобуса» решило вновь внедрить в жизнь театра, да еще в таком серьезном формате — введения студийного спектакля в репертуар. «Детство, отрочество, юность» — постановка, включающая в себя отрывки произведений Льва Толстого, объединенные в едином действе, где у каждого ребенка существует своя определенная роль. Что важно, мы работаем с детьми «Глобуса» на протяжении всего года, до выпуска спектакля на сцене. Это создает дополнительную мотивацию для подрастающих артистов, ведь это первый в их жизни такой серьезный и ответственный проект.

Своеобразным дебютом этот спектакль стал не только для актеров творческих студий театра, но и для детской художественной студии «Ракурс». В фойе «Глобуса» вы можете увидеть выставку, посвященную жизни и творчеству Льва Толстого с точки зрения начинающих художников. Там вы найдете работы, просто поражающие воображение! Основываясь именно на данных эскизах и картинах юных художников, мастерские театра создают декорации и костюмы для нашего спектакля.

По прошествии столетий время каким-то образом характеризуется, например, это был «век научных открытий» или «Золотой век литературы». Как думаете, как можно будет назвать то время, в которое мы живем?

Даже не знаю. Конечно, хочется сразу сказать «век информационных технологий», но это не отражает дух нашего времени. Скорее, «век информационной открытости» — мы живем в тот период, когда, чтобы узнать что-либо, достаточно лишь ввести запрос в интернете, тогда как 30 лет назад было необходимо стоять в очереди за несколькими библиотечными книгами. Но, кстати, «реальные» книги сегодня снова становятся популярными. Это возвращаясь к тому, что мы наконец-то поняли, для чего нам нужны те или иные технологичные вещи. Ведь, когда читаешь книгу, держишь ее в руках, тактильно ощущая страницы, в нас происходит не только понимание того, что мы усваиваем информацию, но и какое-то наслаждение от процесса. Да и усваивается текст, как мне кажется, даже лучше. И ответственность развивается, когда какой-нибудь томик лежит рядом с кроватью, и всё на тринадцатой странице…