Вся моя жизнь проходит в борьбе

СТИЛЬ: Андрей, в одном из интервью на вопрос: «О чем вам больше всего нравится говорить?» – вы ответили: «Мне нравится молчать». Как это можно соотнести с образом человека, который является ведущим и, по сути, постоянно говорит?
АНДРЕЙ ПОНКРАТОВ: Вообще по своей натуре я молчун. Это как-то с детства сложилось — отец с матерью частенько ремешком прикладывались, а мама потом удивлялась: «Ну хоть бы слезинку проронил, хоть бы слово сказал! Нет, молчит!» Но это в жизни. Выходя на съемочную площадку и погружаясь в рабочий процесс, я ощущаю себя так, словно становлюсь другим человеком, — появляется бешеная энергия, драйв. В такие моменты понимаешь: это обязательно надо сделать. И делаешь. «Понкратов» – это же «панкрат», «панкратион», «борьба». Вся моя жизнь проходит в этой борьбе — над собой, с собой, когда не хочется, а нужно. Я понимаю, что так жить нельзя, но иначе у меня не получается — чем хуже, тем лучше. И в путешествиях так же: чем более захудалый отель, тем интереснее, чем жарче и невыносимее климат, тем сильнее преодоление. Зато потом, когда ты проходишь через это, такой кайф!
Но вы ведь не можете сказать, что ваша деятельность — это лишь работа, не приносящая никаких положительных эмоций. Правильно?
Почему? У вас, как и у каждого человека, есть предназначение, от которого уже никуда не деться. И пусть лень, тоска, все что угодно — это просто нужно делать и всё. Да, действительно, моя работа не лишена приятностей, и, честно сказать, я не представляю себя где-то на другом месте, в ином амплуа.
А как вы поняли, что это и есть, как вы говорите, ваше предназначение?
Вот как рассказывают — снизошло озарение, так и было у меня, причем в довольно маленьком возрасте. И у меня не было ни секунды, ни минуты сомнений, чем я буду заниматься по жизни. Конечно, меня пытались, в частности родители, увести с этого пути — поступали предложения стать сантехником, бухгалтером, работая которым, как говорится, без куска хлеба не останешься. Но мое решение было непоколебимо, и мне не стали мешать.
Что вам еще дают путешествия, кроме тех самых преодолений?
Ну, во первых, повторюсь, это работа, которой тебя наградил господь бог, и ты, будь добр, ее выполняй, и желательно хорошо. Во вторых, это в какой-то степени расширение кругозора, опыт — можно книжки не читать, а лишь путешествовать по миру. Как-то я шел в Москве по Крымскому Валу, ко мне подошел молодой человек и говорит: «Я наблюдаю за вашим творчеством с давних времен — вы так здорово выросли. Чувствуется, что вы становитесь всё взрослее и зрелее». И тогда я задумался, что, наверное, в этом тоже есть смысл и прелесть путешествий.
Вы воспринимаете свою деятельность как творчество?
Думаю, да, это некий подход к тому, что ты делаешь. Не просто приехать в страну и снять видеоролик, а рассказать так, как не рассказывали раньше, показать так, как не показывали до тебя. Найти какой-то нестандартный подход.
А зачем?
Чтобы не быть банальным.
Почему для вас важно не быть банальным?
Хочется быть интересным зрителям, чтобы люди тянулись. Быть любимым. Разве кто-то этого не хочет? Ну и конечно, для себя — хоть чем-то выделяться на фоне других, создавать нечто новое.
Вы приехали в Новосибирск для презентации своего нового документального фильма «Куба. Индекс счастья». Почему для исследования данного феномена была выбрана именно Куба?
Всё достаточно просто: в нашу программу обратилось кубинское министерство по туризму и пригласило нас посетить данную страну. Но загвоздка была в том, что они решили самостоятельно составить для нас программу путешествия, где было все — яхты, дорогие автомобили, люксовые отели, лучшие рестораны. Посмотрев такой план, мы поняли, что Андрей Понкратов, рассекающий на кабриолете по кубинским просторам с бокалом игристого вина, не совсем заинтересует зрителей. И тогда мы решили показать немного иную Кубу — составили новую программу и отправили в министерство. Они довольно долго думали, но в итоге согласились, внеся некоторые корректировки. В большей степени нас все-таки интересовали люди, живущие там, их подход к жизни, вообще — видение этого мира.

Имея эту основу, кубинцы могут назвать себя счастливыми людьми, несмотря на санкции, всевозможные ограничения и пустые полки магазинов

В итоге — можно ли кубинцев назвать счастливыми людьми?
Думаю, да, можно. По крайней мере все, кого мы встречали, считали себя таковыми — может быть, они сами задают себе такой настрой, а может, это действительно какой-то врожденный элемент их существования. Безусловно, практически каждому чего-то не хватало — шмоток, косметики, путешествий, времени для самореализации, но это нормально. В целом все они являются патриотами своей страны, а это, как мне кажется, один из основных элементов счастья. Там по-прежнему живы главные, базовые ценности счастья — семья, дети, возможность получить хорошее образование и достойное медицинское обслуживание. Потому что без шмоток и косметики можно прожить, а без этого — уже сложновато. Имея эту основу, они могут назвать себя счастливыми людьми, несмотря на санкции, всевозможные ограничения и пустые полки магазинов.
Так, может быть, тогда люди каждой страны счастливы, просто по-своему? У всех есть основы, и всем будет, так или иначе, чего-то не хватать.
Может, и так, а может, и вовсе оно универсально. Здесь другой вопрос: как относиться к тому, что мы всё же имеем? Россия находится примерно на 50 м месте списка по уровню счастья населения, видимо, чего-то нам не хватает… Или у нас вообще ничего нет, нужного для счастливой жизни. Или же мы просто это не ценим, поэтому и складывается такая общая картинка. Нам ведь надо больше, лучше, чем у соседа... Может, мы просто слишком завистливы и не видим то, что лежит у нас под носом?
А если бы Россия была человеком, то каким?
О, она была бы очень сложной, как и любой родной человек. Ведь своего близкого — маму, папу, сестру и брата — мы знаем лучше, чем соседа и простого прохожего, а значит, отчетливее чувствуем его характер, настроение, сильные и слабые стороны. Если визуально — это некий гермафродит, потому что, приезжая в тайгу или тундру, испытываешь ощущение, будто пришел в гости к сильному, брутальному мужчине, а на более освоенных людьми территориях чувствуешь руку Родины-матери. В то время как Куба, например, больше ассоциируется с женским началом, скорее всего, такой образ формируется по причине их культурных обычаев — этих жарких танцев, песен, какого-то более беспечного подхода к жизни.
В одном из интервью вы как-то сказали: «Поезжайте туда, куда судьба вас отправляет»…
Да-да. Вот у вас есть потребность куда-то поехать, а куда – вы не знаете, и вдруг подворачивается, например, книга про какую-либо страну, вы увидели фильм или еще нечто подобное — значит, езжайте. Нужно уметь прислушиваться к знакам.
Хорошо, а как вы воспринимаете слово «судьба», что оно для вас значит?
Мы с вами о таких высоких материях начали говорить… Для меня это то, что предначертано свыше, от чего никуда не деться, то, что самыми главными и основополагающими событиями проходит через всю жизнь человека. Один человек мне как-то сказал: «Самостоятельно ты должен сделать две вещи — выбрать институт, где ты будешь учиться, и выбрать жену. Остальное произойдет само собой». В то время я еще не учился в вузе, поэтому плотно призадумался, и когда сделал выбор, жизнь действительно повела меня по нужному пути, затем жену прекрасную выбрал, и снова — раз, и пошло, куда надо. Не знаю, прав ли был тот человек — может, и место в институте было для меня с рождения забронировано, и жену присмотрели… Ну и, даже основываясь на подходе, что все уже предначертано, никогда нельзя останавливаться, нужно обязательно «барахтаться» — свыше посмотрят: «Вон какой живучий, надо ему помочь!»