Медицинская экология – новый стиль в охране здоровья современного человека

Анатолий Андреевич, что такое экомедицина и какое отношение она имеет к традиционной медицине?

АНАТОЛИЙ ПРИХОДЧЕНКО: Экомедицина — это новое научно-практическое направление, официально утверждённое Всемирной организацией здравоохранения, которое я определяю как новую биомедицинскую отрасль знаний, занимающуюся обеспечением экологической безопасности человека. Выражаясь более простым языком, экомедицина изучает болезни, возникающие по экологическим причинам. По разработанной нами методологии она включает три блока; диагностический, лечебно-профилактический и организационный. Диагностика проводится на уровне установления не диагноза, а конкретной причины заболевания. Профилактике уделяется особое внимание. Организационный блок предопределяет действенность экологической медицины в ликвидации причины заболеваний, возникающих по экологическим причинам.

Какие, например?

Классическим примером экоболезни является болезнь Минамата — по названию посёлка в Японии, где население употребляло в пищу рыбу, выловленную в морском заливе, куда сбрасывались ртутные отходы азотного завода. Кроме того, ярким примером экологического заболевания является раковая болезнь. Сегодня ВОЗ признаёт, что рак и сахарный диабет на 85% имеют экологические причины. Однако, даже несмотря на это, современная медицина игнорирует ведущую роль экологического фактора в генезе этих патологий.

А почему вы в своё время обратили на это внимание?

По специальности я врач-педиатр. Много лет работая с детьми, я начал задумываться, почему уже в раннем возрасте так часто стали проявляться экзема, астма и другие симптомы аллергии, которая, как известно, свидетельствует о нарушениях в иммунной системе. Постепенно становилось понятно, что всё это – прямое следствие воздействия вредных экологических факторов развитого техногенеза. Чаще всего болели дети, проживающие рядом с производствами, осуществлявшими выброс вредных веществ. С течением времени становилось понятным, что причиной аллергии являются продукты питания, биоиндустрия вакцин и так далее. Позже, когда я уже защитил докторскую диссертацию, мне довелось работать на Дальнем Востоке, на небольшом руднике по добыче вольфрама, где была зафиксирована почти стопроцентная заболеваемость населения: расстройства желудочно-кишечного тракта, сердечно-сосудистой, нервной и других систем органов. В соответствии с разработанной нами методологией клинической экологии я выяснил, что жители посёлка использовали для питья воду из реки, в которой содержался мышьяк. Поселковый водоканал для фильтрации воды использовал местную глину, которую они называли цеолитом. Однако в результате исследования под электронным микроскопом этого минерала было установлено, что он не отвечал требованиям фильтрующего материала. Более того, он поставлялся из уранового рудника и уровень радиоактивного калия превышал допустимые нормы. Вот яркий пример диагностической ценности методологии экологической медицины. В итоге организационный блок экологической медицины в данном случае выглядел как реформирование местного водоканала. На государственном уровне он должен выглядеть как повышение экологической культуры общества, но дело в том, что носителей фундаментального экологического знания у нас мало. Экологическое образование находится на низком уровне. Как сказал один из корифеев экологии Николай Реймерс, «сегодня все экологи. Такой профанации научного знания ещё не было в истории человечества». Это был 1992 год, и, к сожалению, с тех пор мы не продвинулись вперёд в смысле экологической культуры.

Почему?

Потому что государство, общество не учитывают важнейшие достижения человечества в области экологии. Нет стратегии устойчивого развития. Нет современной экономической доктрины. Мы игнорируем новую эколого-экономическую доктрину развития цивилизации. Конечно, Россия – могучая держава и может идти своим путём, однако учёт накопленного мирового опыта в области экологии, несомненно, сделал бы нас богаче и сильнее. Принимая новую экономическую теорию, Россия приняла бы концепцию глобального рециклинга отходов и развила бы национальную индустрию по обращению и торговле отходами. Это снизило бы влияние опасных отходов на биоту и человека и явилось бы существенным вкладом в снижение уровня заболеваемости и в дело обеспечения экологической безопасности нации. Особенно актуально это для Сибирского региона, в котором мы живём. В мегаполисах объём загрязняющих веществ, ежегодно выбрасываемых в воздух, достигает полутонны на одного жителя. В Красноярске нечем дышать, в Кузбассе выпадает чёрный снег. Не пора ли вернуться к пионерским работам Влаиля Петровича Казначеева, который указывал, что развитый техногенез оказывает серьёзное негативное влияние на здоровье человека?
Новосибирск с его научным передовым потенциалом способен разработать медико-экологический менеджмент, предложить бизнесу сотрудничество в области сохранения трудовых ресурсов и получения дополнительной прибыли за счёт нового планирования жизни, с учётом экологических приоритетов. Сегодня мы не достигли значимого снижения уровня смертности населения Сибири или снижения уровня онкологических заболеваний.
Кроме того, я думаю о наших детях, о том, что они накопили в генофонде и что передадут своим потомкам? Ещё никто не посчитал, что достанется в наследство будущим поколениям, сколько они потеряют в продолжительности жизни, в её качестве и — как бы тривиально это ни звучало — в деньгах? Олигархи, бизнесмены, средний деловой класс — это часть нашего общества. У них тоже есть дети — пора задуматься об их будущем.

Но очевидно, что сейчас мы не можем глобально ничего изменить.

Я с вами не согласен. Мы можем изменить ситуацию и уже делаем это, превратив Новосибирск в плацдарм нового научного знания. Наш Центр инновационной бальнеологии KDALife развивает несколько направлений экомедицины, основанных на профилактических принципах и направленных на оздоровление организма человека с помощью целебных природных факторов.

Как именно это делается?

На базе Центра мы разработали собственную систему ранней диагностики «Стем-АП», суть которой заключается в создании концентрата ядерных клеток крови. Это даёт возможность оценить состояние клетки и увидеть первые признаки заболевания задолго до появления устойчивых признаков патологии. Такая технология даёт возможность оценить функции стволовой кроветворной клетки. Мы можем увидеть развитие патологического процесса на самой ранней стадии, за 5–10 лет до развития опухоли или другой серьёзной болезни. Во‑вторых, в наших силах, имея целый набор уникальных бальнеологических процедур (включая шунгит), наладить правильный процесс перераспределения стволовых клеток в организме и, более того, сделать так, чтобы они выполняли восстановительную функцию в очагах заболеваний: в поражённых суставах, повреждённом сердце, нервной ткани, сосудах и так далее.

Каким образом?

Как известно, кожные покровы имеют площадь в 2 кв. м и массу в 15% от всей массы тела. Мы используем кожно-органные рецепторные связи и клеточный аппарат кожи, способный связывать токсины, тяжёлые металлы, уран и трансурановые элементы. Для этого используются оптимальные спектрально-информационные (волновые) характеристики солнечного света, инфракрасное излучение, шунгитовые, кислородные, углекислотные, биологически активные пенные ванны, богатые аэроионами минеральные горячие и холодные взвеси (нимбус).

Анатолий Андреевич, извините, но вы противопоставляете методам традиционной фарммедицины ванны и сауны?

Не совсем. Дело в том, что лекарственная терапия сегодня плохо срабатывает и даёт массу побочных эффектов. Например, уже говорят, что химиотерапия менее эффективна, чем симптоматическое лечение, включающее физиопроцедуры и препараты на натуральной основе. Я не призываю людей с больным сердцем отказываться от таблеток, спасающих им жизни, а онкологических больных — от химиотерапии. Но я хочу обратить внимание людей на значимость профилактического фактора, который должен быть приоритетным в системе здравоохранения. Сегодня мы боремся с раковой болезнью продукцией фарминдустрии, а надо искать и устранять саму причину рака. А среди них бензопирен, диоксины, бензол и другие вещества, которыми мы дышим или которые уже находятся в продуктах питания современного человека (оксид титана). Закрывать заводы — это неприемлемо. Внедрить международные экологические стандарты ИСО‑14000 и давать заводам дополнительную прибыль — это вполне приемлемо. Но для этого надо повысить экологическую грамотность общества и прежде всего бизнеса. Пока же мы не можем устранить влияние вредных экологических факторов на человека, надо использовать оздоровительные возможности таких центров, как Центр инновационной бальнеологии.

То есть то, чем лечили сто и даже тысячу лет назад, работает и сейчас?

Совершенно верно. Каждый из нас по опыту знает, что, съездив на море или в горы, он испытывает прилив сил, который позволяет сохранить трудоспособность весь следующий год. А в нашем Центре можно дышать морским воздухом хоть каждую неделю: в специальную кабину мы подаём воздух, насыщенный мельчайшими частицами минеральной воды, богатой полезными веществами. Аэроионы омывают лёгкие человека и слизистые пути, выводя наружу контаминанты, которые копились годами. Шахтёры, заядлые курильщики, люди, работающие на вредных производствах, да и просто горожане, которые ежедневно вдыхают выхлопы автомобилей в пробках, у нас начинают дышать полной грудью. Также мы можем воссоздать воздух высокогорья — как известно, в горах хорошо лечится анемия, так как кислорода там меньше, и в связи с этим кроветворные стволовые клетки начинают работать активнее. Через кожные покровы мы налаживаем транспортную систему детоксикации организма. Рациональное сочетание препаратов растительного и животного происхождения с бальнеологическими факторами помогает организму в его борьбе с токсикантами.

А нет ли риска вместе с этим запустить в организме какой-нибудь патологический процесс?

Именно для того, чтобы исключить этот риск, все процедуры мы подбираем в соответствии с диагнозом, уточнённым нами по результатам собственной диагностики «Стем-АП», которая является более простым в техническом исполнении, но вместе с тем более наукоёмким методом. В зависимости от диагноза, я определяю, какая именно стратегия лечения подойдет человеку: может быть, мы сделаем акцент на физиопроцедуры, а может, на фармакотерапию. Если у человека уже есть онкология или другое серьёзное заболевание, мы всё равно найдём способ поддержать его организм, так как бальнеологические методы абсолютно безвредны для многих пациентов. Более того, тяжёлые больные обращаются к нам довольно часто, так как мы можем помочь уточнить саму причину заболевания, поставить точный диагноз и дать свои рекомендации по лечению.

Вероятно, обращение к экомедицине со временем меняет образ жизни человека в целом?

Многие наши пациенты со временем действительно пересматривают свой подход к жизни: оставляют вредную работу, исключают некачественную пищу из своего рациона и приобретают новый стиль в своём образе жизни — экологический стиль! Мне приятно видеть, что единомышленников у нас становится всё больше: к нам приходят уже целыми семьями — чтобы поддержать своё здоровье и набраться новых сил. И знаете, какие слова чаще всего звучат в стенах Центра инновационной бальнеологии KDALife? После приёма процедур: «Просто заново родился!»