Личное банкротство: возможности и опасности

LT: Владимир, в каких случаях инструментом личного банкротства можно пользоваться спокойно, а в каких — прибегать к нему вообще не стоит?

ВЛАДИМИР ЕЛИЗАРОВ: Законодательство о банкротстве предоставило возможность гражданам, не способным платить по долгам, освобождаться от них, объявляя себя банкротами. В первую очередь этой возможностью воспользовались граждане – частые клиенты микрофинансовых организаций, получающие потребительские кредиты. Накопив обязательств на несколько миллионов рублей, они обращаются к юристам, которые за определённый процент от суммы долга проводят процедуру банкротства. В низком сегменте рынка эта схема успешно работает, потому что, как правило, со стороны кредиторов действуют не очень крупные структуры, которым быстрее и дешевле списать долг, нежели доказывать недобросовестность заёмщика в процедурах банкротства. А вот в мире больших денег должники имеют куда более серьёзных оппонентов, и если бизнес не способен платить по долгам, его собственнику придётся отвечать личным имуществом, тем более что всё тот же закон предоставляет кредиторам массу юридических инструментов, чтобы получить своё. Иными словами, 90‑е остались позади вместе с возможностью выйти из миллиардных долгов без всяких последствий.

Вы можете привести какой-то конкретный пример?

«СЛК-Моторс», «Макс моторс», «ПТК‑30», «Сибмост» — 2016–2018 годы в Новосибирской области ознаменовались банкротством сразу нескольких крупных компаний. Практикообразующим делом в этой сфере я считаю банкротство одного новосибирского бизнесмена, который вошёл в процедуру, имея задолженность перед кредиторами более 10 миллиардов рублей. Долг числился за принадлежавшей ему группой компаний, представлявшей собой межрегиональную сеть предприятий. За каждое из этих предприятий он поручался перед банками личным имуществом, и, не получив удовлетворения за счёт компаний, кредиторы предъявили к их владельцу личные требования. Сама процедура прошла быстро, и суды первой и второй инстанций списали с гражданина все долги. Однако, поскольку цена вопроса была внушительной, банки проявили настойчивость. Кредиторы указали судьям на то, что заёмщик изначально предоставлял им ложную информацию о своих активах. Иными словами, он принял на себя обязательств более чем на 10 миллиардов рублей, располагая имуществом, стоившим в десятки раз меньше. Заёмщик не мог не знать, что его личных активов будет недостаточно для того, чтобы в случае чего ответить по своим обязательствам, а, следовательно, его действия являлись злоупотреблением правом, что может служить основанием для неосвобождения от долгов. В итоге третья судебная инстанция полностью отменила судебные акты первых двух, и Верховный суд оставил это постановление в силе. Если при рассмотрении дела в надзорной инстанции судебные акты останутся в силе, данный предприниматель, имея личных долгов более чем на 10 миллиардов рублей, освободиться от этого бремени уже не сможет, а проводить процедуру банкротства второй раз по закону запрещено. После этого практика в нашем округе может стать не очень приятной для других предпринимателей, находящихся в процедурах банкротства.

А нельзя ли перевести личное имущество на третьих лиц и тем самым избежать ответственности?

Сегодня подобные действия тщательно учитываются и анализируются. Если будет установлено, что это делалось с целью выведения активов — каждый договор, каждая сделка, совершённые по общему правилу в течение последних трёх лет, могут быть оспорены. Безусловно, в законе есть определённые требования к процессу доказывания и, в силу процессуальной сложности, отчуждение активов может и не быть оспорено — хотя бы просто потому, что на оспаривание прошёл срок давности. Зная это, заёмщики нередко возбуждают банкротство по требованию «своих», дружественных кредиторов. В этом случае назначается такой же «свой» арбитражный управляющий, который просто выполняет формальные процедуры и, не требуя никакой дополнительной информации, в короткий срок выводит процедуру банкротства к завершению. Однако необходимо помнить, что обязанность отвечать по долгам личным имуществом автоматически возникает, как только заканчиваются бизнес-активы у компании, которые могли бы пойти в уплату долга. В тот же момент кредитор может предъявить свои требования лично к поручителю.

Чем грозит личное банкротство помимо потери «нажитого непосильным трудом»?

Поверьте, одна только перспектива такой потери пугает сегодня очень многих. Предприниматели, которым грозит личное банкротство, уже не уверены, что смогут вернуть себе благосостояние так же легко и быстро, как 10–15 лет назад. Даже если заёмщик имеет долг на 500 миллионов, а ему говорят, что личного имущества заберут всего на 50 (по сути, это стоимость нескольких хороших загородных коттеджей), — он уже чувствует себя, мягко говоря, неуютно. Тем более все понимают, что после выплаты всех долгов начать развивать бизнес заново будет не так-то просто, так как банкротство имеет свои последствия. А именно:

•  на протяжении трех лет банкрот не сможет занимать руководящие должности (быть генеральным директором или числиться в совете директоров организации);
•  банкрот не сможет скрывать факт пройденного банкротства и брать на себя новые обязательства по займам без предварительного уведомления кредитной организации;
•  статус «банкрот», вероятнее всего, станет известен широкому кругу лиц, что не сможет не сказаться на деловой репутации предпринимателя.

Таким образом, в попытках организовать новый бизнес банкрот всегда будет нести на себе бремя основательно испорченной кредитной истории. Что же касается репутационного ущерба, то для крупных игроков рынка он особенно чувствителен. В практике банкротства новосибирских предпринимателей уже есть примеры, когда гражданин-банкрот, не дожидаясь завершения собственного банкротства, сам уходил с поста руководителя компании, создавая при этом благоприятный информационный контекст. С точки зрения деловой репутации это выглядело для него гораздо выгоднее, чем если бы увольнение произошло в порядке исполнения судебного акта.

Очевидно, что в защиту интересов таких персон выступают лучшие юристы. Значит, последствия личного банкротства всё-таки можно минимизировать с помощью грамотных специалистов?

Безусловно. Мы как юридическая компания видим свою миссию в том, чтобы по возможности вообще не допустить банкротства наших клиентов и вовремя выполнить необходимые процедуры по структурированию бизнеса, а также по проведению переговоров с кредиторами по вопросу реструктуризации долгов.

Такие переговоры реальны?

Конечно. Буквально сейчас мы ведём клиента, чья компания имеет многомиллионные обязательства, но к её владельцу как к физическому лицу кредиторы не предъявляют никаких требований.

Почему?

Потому что экономика переживает очередной кризис, и банки уже не устраивает формальная «отработка должников». Во‑первых, всегда есть риск, что заёмщик заранее позаботился о том, чтобы его личное имущество было грамотно выведено за пределы правового поля банкротства, а с бизнеса банк получит каких-нибудь 10% долга, и процедура будет закрыта. Во‑вторых, большинство банков рассматривают перспективу дальнейшего сотрудничества со своими клиентами, даже если те временно оказались в трудной финансовой ситуации. Для банка обанкротить бизнес постоянного клиента — значит лишить себя возможного источника дохода в будущем. Поэтому банки охотно общаются с должниками и предлагают свои варианты решения проблемы. Впрочем, в разных ситуациях одни и те же кредиторы ведут себя по-разному — в зависимости от поведения со стороны должника. Например, Сбербанк может довольно долго закрывать глаза на финансовые проблемы клиента, максимально оттягивая момент, когда он может войти в процедуру банкротства. А может — как это было в случаях с «Сибмостом» и «ПТК‑30» — разом предъявить требования ко всей группе компаний, а в некоторых случаях и к их собственникам лично.

Получается, вопреки распространённому мнению, банкротство – это довольно сложный инструмент, который несёт множество рисков.

Совершенно верно. И мы всегда озвучиваем эти риски нашим клиентам, стараясь уберечь их от необдуманных решений. Если становится ясно, что процедуры банкротства не избежать, то качественное юридическое сопровождение позволяет в суде донести до сторон процесса, что заёмщик является добросовестным субъектом и прилагает максимальные усилия для того, чтобы рассчитаться с кредиторами. Как правило, в этих случаях суд идёт навстречу гражданину, ведь, в конце концов, глава Х Закона о банкротстве («Банкротство гражданина») и была создана для того, чтобы выводить граждан из состояния невозможности удовлетворения требований кредиторов и освобождать их от долгов — в этом заключается её социальная направленность. В целом же мы придерживаемся тренда на избежание банкротства и занимаемся структурированием бизнеса, уменьшением налоговой нагрузки, что позволяет компании двигаться к улучшению своего финансового состояния, и если банкротство всё-таки возникает, стремимся выполнить все необходимые процедуры так, чтобы минимизировать финансовые риски и бизнеса, и его собственника.