ПМЭФ 2019: взгляд изнутри

LT: Как ты оказался на форуме?

ВЛАДИСЛАВ ШАДРИНЦЕВ: Прошёл отбор, который проводился в РЭШ для всех желающих посетить это — по сути, самое крупное в российской экономике — международное событие. В итоге была сформирована делегация, которую возглавили президент Российской экономической школы Шломо Вебер и её ректор Рубен Ениколопов.

Как организовано пространство, в котором проходит мероприятие?

Площадкой для ПМЭФ является крупнейший конгресс-центр Петербурга — «ЭКСПОФОРУМ». Это огромный комплекс из нескольких павильонов, где были организованы круглые столы, мастер-классы, зоны для неформального общения.
В выставочной части программы были представлены стенды крупнейших российских компаний: «Роснефть», «Газпром», «Тинькофф Банк», ВТБ, Сбербанк и так далее. На стендах присутствовали первые лица компаний — владельцы или топ-менеджеры. Например, ты подходишь к «Лукойлу», а там гостей встречает Вагит Алекперов, с которым могли свободно пообщаться почти все желающие.
Желательно увеличить пробелы в строке, где можно было ознакомиться с презентациями всевозможных инвестиционных проектов. Среди соискателей инвестиций были как частные компании, так и целые регионы. Очень ярко выглядела Казань: сразу видно, что там стремятся вкладывать деньги в инновации. Новосибирская область презентовала проект «Академгородок 2.0», призванный обеспечить научное лидерство региона. Отмечу, что новосибирская делегация была одной из самых представительных на форуме: в неё входили первые лица региона, включая губернатора Новосибирской области Андрея Травникова.

Какие отрасли оказались наиболее привлекательными для инвесторов?

В основном стартапы, связанные с технологиями: батарейки на водородном топливе, оборудование для телемедицины, из «Сколково» прислали много VR/AR-проектов, были военные технологии с эффектом погружения — например, VR-очки для обучения стрельбе из гранатомёта. Я заметил, что потенциальные инвесторы особенно выделяют проекты, изначально ориентированные на международный рынок. На питч-сессии, на которую попал я, около десятка стартапов суммарно собрали порядка миллиарда рублей инвестиций! В частности, один государственный проект, существующий ещё буквально на уровне идеи, получил от Фонда развития Дальнего Востока порядка ста миллионов рублей.

А кто был среди инвесторов?

Примерно 80% — российские компании, в том числе государственные фонды. Правда, накануне мероприятия было заявлено, что Российский фонд прямых инвестиций планирует объявить о проекте с инвестиционным фондом Baring Vostok, и все ждали на форуме основателя Baring Майкла Калви (напомню, что он обвинён в хищении 2,5 млрд рублей у банка «Восточный» и находится в Москве под домашним арестом). Но потом стало ясно, что Калви не приедет, так что и Baring, по сути, представлен не был. Да и представительство частных зарубежных фондов оказалось незначительным.

Как сами участники форума объясняли низкий интерес иностранных партнёров к российскому рынку?

Очевидно, зарубежным инвесторам трудно воспринимать Россию как территорию свободного бизнеса. Алексей Кудрин на форуме отметил, что в связи с арестом Калви отток иностранного капитала из нашей страны вырос в два раза. Также люди очень много говорили о чрезмерном влиянии на бизнес силовых структур и о проблемах судебной системы. А ещё — об отсутствии инвестиционной культуры: в России принято закрывать стартап, если он не приносит прибыли в течение первых трёх лет. На Западе же предприниматель годами может работать в минус, привлекая инвесторов, — яркий пример тому Amazon. Практика показывает, что капитализировать бренд можно разными способами: за счёт прибыли, за счёт прироста аудитории, за счёт выпуска акций и так далее. Даже если рынок ещё не готов к твоему продукту, ты можешь планомерно повышать ценность компании и впоследствии выгодно продать свой бизнес. Но в России долгосрочными инвестиционными проектами занимались, пожалуй, только Baring и, может быть, ещё Elbrus Capital, и это какие-то единичные случаи.

Где же тогда бизнесу искать возможности для развития?

Тут можно привести в пример сессию, в которой участвовали Олег Тиньков, сооснователь «Яндекса» Аркадий Волож и председатель совета директоров «Северстали» Алексей Мордашов. Наверное, многие слышали их яркое выступление о конкуренции технологических экосистем. Но меня поразило, что во время сессии они умудрялись заниматься бизнесом: Тиньков предложил Воложу объединиться, мотивируя это тем, что внутри экосистемы, которую строит сейчас «Яндекс», должен быть банк. Капитализация объединённых компаний могла бы составить 20 млрд долларов — этот проект стал бы наглядным примером того, какой колоссальной внутренней энергией обладает российский бизнес, наравне с государственными компаниями оказывающий серьёзное влияние на развитие нашей экономики.

Если у вас есть свой бизнес, вы можете посмотреть,
как работают ваши коллеги из других регионов и стран, и взять лучшие практики на вооружение

А обсуждение подобных планов прямо на форуме показало всем, что такое истинный дух предпринимательства, когда люди в любом месте и в любое время находят возможности для развития своих компаний.

В последние годы ПМЭФ был площадкой, где определялись основные экономические тренды, которым будет следовать Россия. Тебе удалось их уловить?

Я был на сессии, где выступал ректор РЭШ, и там обсуждались перспективы России войти в пятёрку крупнейших экономик мира в ближайшие пять лет. Но когда спросили, кто в это вообще верит, руки подняли два или три человека. Несмотря на то, что сотрудники министерств ссылались на статистику о том, что экономический рост России ожидается не ниже мирового уровня, предприниматели высказывались о плохом инвестиционном климате, ангажированности судов, а главное — о том, что государство не выполняет своих обещаний помогать бизнесу. И это правда: говоря о необходимости развития экономики, представители власти ни слова не сказали о реформах, о том, как будет трансформироваться деловая среда, чтобы стать более привлекательной для потенциальных инвесторов.

Но на своей странице в «Фейсбуке» ты написал, что были и какие-то положительные моменты.

Безусловно, они были. Всё-таки я увидел достаточно много инновационных разработок, освоив которые, наши компании смогут составить конкуренцию лидерам мирового рынка. Оптимизм внушает и то, что крупнейшие компании страны проводят диджитализацию бизнеса. Например, наблюдая за развитием наших банков, эксперты отмечают, что российский финтех гораздо современнее, гибче, совершеннее европейского. Технологическая трансформация происходит и на производственных предприятиях: активно внедряется оборудование, благодаря которому все процессы становятся более эффективными, безопасными, и главное — автоматизированными, а это значит, что снижаются риски, связанные с человеческим фактором, и человеческие ресурсы могут использоваться там, где это более целесообразно. В целом получается, что диджитал — это единственный способ стимулировать экономику при отсутствии структурных реформ со стороны государства.

Как магистрант топового экономического вуза России, в чём ещё ты видишь причины стагнации нашей экономики?

У меня складывается впечатление, что за многие годы в системе накопилось огромное количество недочётов, которые и отразились на текущем положении дел. Например, в России за экономический рост отвечает министерство финансов. По сути, один и тот же департамент думает о том, как бы взять с населения побольше налогов и одновременно предлагать меры по поддержке бизнеса — я не представляю, как это работает. Потом, если мы посмотрим функции Центробанка, то среди них обнаружим «обеспечение стабильности финансового рынка Российской Федерации». И ни слова об экономическом росте, снижении безработицы, борьбе с инфляцией. А стабильность ведь тоже бывает разная: можно сказать, что если экономика стабильно стагнирует, то, в целом, Центробанк отлично закрывает свой kpi (улыбается). Конечно, Эльвира Набиуллина в своих публичных выступлениях говорит и о росте, и об инфляции, но формально — это всё не входит в задачи Центробанка, а значит, и решаться эти проблемы не будут.

Есть ли тогда смысл в пафосных мероприятиях, вроде ПМЭФ, и присутствии на них?

Такие события — возможность оценить ситуацию в стране и в мире свежим взглядом. На форуме присутствовали гости и эксперты из 145 стран — более 15 000 человек, с которыми интересно познакомиться, установить перспективные деловые связи, может быть, договориться о сотрудничестве. Организаторы форума отлично мотивируют бизнесменов статистикой о контрактах, заключенных на их площадке за годы работы ПМЭФ — люди буквально заряжены на поиск потенциальных партнёров. Конечно, очень привлекательна возможность неформального общения со всеми интересными вам людьми. Для этого каждый день после официальной части участники собирались на вечеринках, организованных различными компаниями или гостями форума, — например, при большом желании можно было попасть на закрытое мероприятие с Михаилом Прохоровым. Многие и приезжали просто для того, чтобы засветиться в таком представительном обществе.
И наконец, если у вас есть свой бизнес, вы может посмотреть, как работают ваши коллеги из других регионов и стран, и взять лучшие практики на вооружение. Например, Сергей Собянин в одном из своих выступлений сказал, что внедрение системы электронных записей в Москве позволило обслуживать столько людей, что живая очередь из них выстроилась бы до Калининграда. Понятно, что технологический потенциал Москвы гораздо больше, чем в других регионах, но я считаю, что к подобным инновациям можно хотя бы присмотреться. И кстати, насколько я знаю, губернатор региона Андрей Травников уже подписал соглашение с российским концерном высоких технологий Sitronics — о внедрении цифровых технологий в сервисы взаимодействия с гражданами. Также совместно с Sitronics в Новосибирске будут реализованы проекты «Умный город», «Безопасный город», создана 5G-инфраструктура. На форуме было озвучено, что пилотные запуски интеллектуальных цифровых сервисов пройдут уже до конца этого года на базе Академгородка.

Значит, для Новосибирской области участие в форуме оказалось полезным?

Безусловно. Учитывая, например, что наш регион славится своими талантливыми айтишниками, хорошей новостью стала договорённость о сотрудничестве между Правительством НСО и Сбербанком в сфере подготовке IT-специалистов мирового уровня на площадке «Школы 21» (образовательная инициатива сбербанка, основанная на методике французской школы программирования école 42 — прим. ред.). Также новосибирское Правительство и Агентство инновационного развития Новосибирской области заключили соглашение с ОАО «РЖД» и ООО «Новосибирский транспортный терминал» — о строительстве транспортно-логистического центра «Новосибирск», который может привлечь в регион до пяти миллиардов рублей инвестиций. Проект планируется завершить к 2023 году, и если он будет реализован успешно, то Новосибирская область на деле станет крупнейшим транспортно-логистическим хабом Сибири и перед ней откроются большие возможности на федеральном и международном рынках.

Тренды мировой экономики: диджитализация, кастомизация, человечность

«Финансовая индустрия меняется на наших глазах: роль банковской системы как инфраструктуры транзакций уходит на второй план. Даже выдача кредитов в скором времени будет автоматизирована настолько, что будет требовать от финансовых компаний всё меньших ресурсных затрат. То же касается и брокерских контор: приходящие на рынок в качестве основных клиентов хотят сами торговать на бирже и требуют от инвестиционной платформы не столько надёжности и финансовой устойчивости, сколько удобного интерфейса и максимальной кастомизации продукта.
Поэтому, сохраняя уже сложившуюся базу из традиционных услуг, финансовые компании будут всё больше уходить в сферы, приносящие реальные деньги. Таким образом, в ближайшее время финансовый рынок будет самым ярким индикатором изменений в мировой экономике
В целом же тренд на кастомизацию и диджитализацию касается практически всех отраслей — кроме, пожалуй, похоронного бизнеса, и то не факт! Новое поколение хочет, чтобы любые товары и услуги «затачивались» под их личные интересы и в то же время закрывали максимум потребностей при минимуме затрат. Хороший пример — IKEA: полмира живут с одинаковыми столами и стульями, которые в то же время каждому позволяют собрать именно тот интерьер, который ему хочется.
В производство активно внедряются новые технологии — совсем скоро многие продукты можно будет печатать на 3D-принтерах, и это позволит сделать предложение ещё более индивидуальным. Вместе с тем я не думаю, что автоматизация производства будет абсолютной. В мире, где возрастает ценность экологичного подхода, как в бизнесе, так и в человеческих отношениях, клиенты будут искать компании, отличающиеся высокой социальной ответственностью, большой увлечённостью и искренностью во всём, что они делают».