«Приз — не главный показатель качественного фильма»

7 / 2019     RU
«Приз — не главный показатель качественного фильма»
Кантемир Балагов российский кинорежиссёр
Подростком он снимал скетчи и выкладывал их в YouTube. Сейчас в творческой копилке 27 летнего Кантемира Балагова уже два полнометражных фильма, удостоенных наград Каннского кинофестиваля.

От кинозарисовок к полному метру

В детстве Кантемир Балагов кино не грезил. Когда подрос, отец купил сыну «зеркалку», чтобы тот зарабатывал на свадебных репортажах. Но парня больше заинтересовала в фотокамере опция видеозаписи: «Мы с друзьями снимали скетчи, веб-сериалы, размещали их в интернете. По совету друга я отправил ссылку на 10‑серийный фильм о молодежи Нальчика знаменитому режиссёру Александру Сокурову, и тот меня принял к себе на курс. Мне повезло: я снял несколько короткометражек, два фильма полного метра. Но зачастую из окончивших режиссёрский факультет в дальнейшем плотно работает лишь пара человек с каждого курса — мало кто из продюсеров верит в творческие замыслы молодёжи, ещё не завоевавшей широкого признания. Я считаю, что сдаваться нельзя. Если человек талантлив, его работы могут заметить в том же «Ютубе». Нужно много снимать-снимать, особенно пока учишься на профильном факультете. Если бы я много не снимал на курсе, то сделал бы массу ошибок во время своего дебюта и провалился бы как режиссёр».

Юность, опалённая войной

На киноолимп Кантемир Балагов взбирается семимильными шагами. В 2017 году в прокат вышла его лента «Теснота», рассказывающая о жизни еврейской семьи на Кавказе в 1990‑е годы. Месяцем ранее на фестивале в Каннах этот фильм получил приз Международной федерации кинопрессы «ФИПРЕССИ». Спустя всего два года после дебюта Балагов вновь громко заявляет о себе, выпустив «Дылду», анонсированную как «женская драма в послевоенном Ленинграде». Этот фильм вновь покоряет жюри Каннского фестиваля, признавшего молодого российского участника лучшим постановщиком в секции «Особый взгляд».

Мало кто из продюсеров верит в творческие замыслы молодёжи,
ещё не заработавшей себе имя. Но если человек талантлив, его работы могут заметить в том же «Ютубе»

Идею «Дылды» Балагову навеяла книга «У войны не женское лицо» Светланы Алексиевич: «Меня это зацепило. Я понял, что во время войны у людей была цель выжить, а после войны — попробовать жить, несмотря на сломанные судьбы, потери, вырванную из хронологического порядка молодость. Для меня «Дылда» не только прозвище главной героини картины. Дылда — это что-то неуклюжее, с отсутствием грации, потерей в пространстве, рассеянностью. Так себя ощущали вернувшиеся с войны люди.

Без портретов Генералиссимуса Советского Союза

Из фильма «Дылда» преднамеренно убрана вся политическая подоплёка, вызывающая ассоциации с первыми месяцами после Великой Отечественной. О том времени напоминают соответствующая одежда персонажей, любимые многими радиоспектакли, обилие двух цветов — алого, олицетворяющего кровь и патриотизм, и популярного в медицинских учреждениях зелёного, символизирующего исцеление.

Дылда — что-то неуклюжее, с отсутствием грации,
потерей в пространстве, рассеянностью. Так себя ощущали вернувшиеся с войны люди

«В фильме нет бюстов и портретов Сталина, потому что мне не интересна политика. Мы пытались воссоздать дух того времени с помощью цвета, — объяснил Балагов. — Изучая дневники современников тех лет, я осознал, что люди преднамеренно окружали себя сочными красками, чтобы заглушить дыхание послевоенной реальности, ставили воодушевляющие радиоспектакли, чтобы наполниться оптимизмом. Для создания соответствующего антуража мы консультировались с историками, читали произведения военных писателей, сидели в архивах. Но поняли, что большинство имеющихся архивных документов рассказывают только то, что может представить ситуацию в выгодном свете. Записи, в которых прослеживались противоречия с победной патетикой, уничтожались либо засекречивались».

Получить «Квир-пальму» не стремились

О том, что российский фильм — участник Каннского фестиваля номинировали на QueerPalm (главный местный приз для ЛГБТ-фильма), Кантемир Балагов вспоминает с недовольством:
«Да, в ленте есть поцелуй между главными героинями, есть сюжет, где в послевоенном Ленинграде одна девушка пытается зачать ребенка для другой. Но это всё о тотальном одиночестве, которое пропитывает насквозь. Я видел документальную хронику, старые фотографии, где женщины танцуют друг с другом, потому что многих мужчин забрала война. Я снимал фильм о том, что человеку нужен человек, а не об однополой любви.
Мне интересны женские персонажи, через них я изучаю свою женственность. Мне кажется, она существует в каждом мужчине, как и в женщинах есть что-то мужское. Александр Николаевич Сокуров часто говорил, что, работая над человеческими историями, нужно быть гендерно нейтральным. Любого героя важно понимать, оправдывать его поступки, иначе начинаешь существовать не вместе с ним, а над ним. Я не разделяю своих персонажей на положительных и отрицательных. Нельзя стремиться к абсолюту — только к оттенкам и полутонам».

Заповеди режиссёра

Кантемир Балагов предпочитает ставить драмы: «Человека всегда труднее рассмешить, чем вызвать у него сострадание. Но в каждом новом фильме нужно по-разному преподносить сюжет. Помните, как у Сокурова? У него все кинокартины разные, но их объединяет похожая интонация. В этом разница между почерком и стагнацией. Мой учитель советовал больше читать книг, меньше смотреть чужое кино, не эстетизировать насилие, стараться не выпячивать трагедию, а прятать её внутрь человека. Конечно, я рад признанию каннского жюри, но его оценка субъективна. Приз — не самый главный ориентир, указывающий на качество киноленты. Только время показывает ценность фильма».