Портрет неизвестного

LT: После Баухауса, диктовавшего главные тренды в архитектуре ХХ века, Эрих Борхерт мог поехать куда угодно, но принял предложение работать в Москве. Почему?

ИВАН КОЛЬЧЕНКО: Эриха в СССР позвал его преподаватель в Баухаусе — Хиннерк Шепер, прибывший в Москву по приглашению Высшего совета народного хозяйства.
После Гражданской войны, спровоцировавшей отток за границу инженеров и технических специалистов, Советская республика остро нуждалась в высококвалифицированных кадрах.
Деда как специалиста по малярному делу ждали в государственном тресте «Малярстройпроект».
Тогда ему было 23 года. Он, как и некоторые его товарищи по институту, являлся убеждённым марксистом, членом Коммунистической партии Германии.
В Советской России немецким архитекторам видились большие профессиональные перспективы, возможности для реализации масштабных проектов, тогда как в родной Германии нарастал экономический кризис и росла безработица.

ДАРИЯ КОЛЬЧЕНКО: Идеи Баухауса были созвучны новым революционным настроениям первого десятилетия молодого Советского государства и прогрессивным течениям в его искусстве и архитектуре. Эрих же учился у таких признанных гениев мирового авангарда, как Лионель Фейнингер, Пауль Клее, Василий Кандинский.

В России Борхерт занимался художественным оформлением зданий клубов и столовых, больниц. Насколько эта работа совпадала с его ожиданиями?

Д. К.: Принцип Баухауса заключался в объединении ремесла и искусства, стирании границ между прикладным и высоким.
Поэтому ученики изучали комплекс дисциплин, включавший основы живописи и скульптуры, фотографии, гончарное, ткацкое, столярное дело и многое другое.
По рассказам бабушки, дед очень любил делать что-то своими руками, поэтому с удовольствием брался за любые задачи в тресте и охотно делился с малярами техникой и приёмами отделочных работ.

И. К.: Как художник дед тоже развивался и к моменту окончания Баухауса со своими картинами поучаствовал более чем в 20 выставках в Германии. Некоторые его работы сохранились в музеях и частных коллекциях в Германии, США, Японии. В 1933 году в Московском государственном музее нового западного искусства (впоследствии вошел в ГМИИ им. А. С. Пушкина) прошла его первая персональная выставка.

Через два года ситуация для приезжих немцев меняется: в Германии Майер уволен с поста директора Баухауса, сам институт закрыт, нацистская партия приходит к власти, а в Союзе авангардистские течения попадают в опалу. Многие иностранцы предпочитают уехать, но Борхерт остаётся. Почему?

И. К.: Потому что он не мог вернуться в страну, где набирало силу фашистское движение. Побывав в Германии в 1932 году и увидев Гитлера и демонстрации в его поддержку, Эрих вернулся в Россию под сильным впечатлением. Начал рисовать карикатуры, осуждающие нацизм. Немецкое посольство изъяло у него паспорт и требовало встать на воинский учёт. Но дед отказался и, наверное, уже тогда осознал, что назад пути не будет. Дед с большим трудом в 1938 году получил советский паспорт, продолжал работать в тресте, но организацию закрыли в 1939 году.

Д. К.: К этому времени дедушка уже обзавёлся семьёй, встретил свою любовь — художницу Софью Матвееву, работавшую в той же мастерской, что и он. Софья пришла работать по распределению после окончания ВХУТЕИНа. После закрытия Госотделстроя они вместе становятся членами Союза художников и архитекторов и продолжают работать по договорам, выполняя заказы по отделке зданий. Вскоре у молодой семьи родилась дочь Эрика (наша мама).

Ваша мама не рассказывала, как её родители восприняли известие о начале войны?

И. К.: Мама говорит, что хорошо помнит 22 июня. Отец, по её словам, собирался куда-то уходить, когда по радио начали передавать обращение народного комиссара иностранных дел СССР Молотова. Борхерт остановился, прислушался и сделал громче приёмник, а когда трансляция закончилась, произнёс: «Это всё», надел плащ и вышел.

Д. К.: Вскоре всех соседских мужчин забрали в ополчение. Уйти добровольцем на фронт хотел и дед, но в военкомате ему отказывали. Говорили, подождите, дойдёт черёд и до вас. После начала войны Борхерт принял участие в нескольких антифашистских выставках со своими рисунками и плакатами.

Борхерта всё же призвали, но не в войска на фронт, а в стройбат в тылу…

И. К.: Строительный батальон, в который он попал, состоял из иностранцев. Их отправили на стройку Уральского алюминиевого завода в городе Каменск-Уральский. Борхерту обещали работу художника, а на деле всех ждал тяжёлый труд разнорабочих в условиях голода и болезней. Единственная отдушина — письма жене и дочери, которые дед украшал рисунками на тему мира, победы и своей жизни.
Через полгода, в апреле 1942 года, отряд неожиданно расформировали и бойцам предложили самостоятельно искать работу до следующего призыва. Дед устроился в Стройконтору УАЗа, где подрабатывал художником в местном клубе. В этот период он создаёт серию карикатур, высмеивающих самонадеянность фашистов, изображает зверства захватчиков и отчаянные схватки советских солдат.

Домой художник не вернулся. За что его арестовали?

И. К.: Формально за шпионаж. В ноябре 1942 года Борхерту предъявили обвинение в подготовке диверсии на местной Красногорской ТЭЦ и планировании нелегального перехода на сторону немецко-фашистских войск. Следователи по его делу заподозрили в создании шпионской сети бывшего директора Баухауса Ханнеса Майера, в материалы следствия попала практически вся бригада «красного Баухауса», приехавшая в СССР. Одновременно с арестом Борхерта был расстрелян помощник Майера Бела Шеффлер, осуждён на исправительные работы в Усольский исправительно-трудовой лагерь архитектор Филипп Тольцинер. После тринадцати месяцев следствия к деду предлагали применить высшую меру наказания, но приговорили к 20 годам заключения в исправительно-трудовых лагерях. Дед попал в Карагандинский пересыльный лагерь (Карлаг), в котором умер, как написано в справке о смерти, от сердечного приступа в возрасте 37 лет.

Д. К.: Бабушка о смерти мужа узнала только в 1962 году, до последнего надеялась, что Эрих жив. Тогда же военным трибуналом Уральского военного округа было реабилитировано и имя художника. В 90‑х мы получили доступ к материалам уголовного дела и архивным документам. Многое в этой истории до сих пор остаётся для нас неразгаданным. Во время прочтения протоколов допроса у меня создалось впечатление, что человек искренне не понимал, что происходит, и, вероятно, у него не было шанса на другой исход.

В 1964 году жене художника Софье Матвеевой удалось организовать персональную выставку художника из сохранённых ею работ. Спустя почти 60 лет какую основную мысль вы хотите донести через эту экспозицию?

И. К.: Долгие годы имя художника было практически забыто, хотя его работы из частных коллекций время от времени попадают на европейские аукционы произведений искусства. На выставке в Новосибирском художественном музее представлены акварельные, графические рисунки Эриха Борхерта, антифашистские карикатуры из собрания семьи. Организация вернисажа стала возможна благодаря заинтересованности сотрудников Новосибирского музея и поддержке Гёте-Института, персональная выставка Борхерта всего второй раз проходит в России.

Д. К.: Нам хотелось бы познакомить зрителя с творчеством художника, обладающего ярким идивидуальным почерком, человека с удивительной и трагической судьбой, достойной романа или фильма. И мы верим, что со временем имя Эриха Борхерта по праву займет достойное место в ряду признанных мастеров изобразительного искусства 20-го века.

Галина Кислых, куратор выставки Борхерта в Государственном Музее изобразительных искусств имени А. С. Пушкина в Москве, автор каталога «У времени в плену...» Эрих Борхерт. 1907–1944»:

Все акварели Борхерта отличаются тонкими красочными соотношениями, сочностью цвета и обобщенностью образов. Самые ранние рисунки, созданные в Москве, показали, что интерес художника прежде всего обращён к простому человеку, к рабочему, борющемуся и протестующему, а также и то, что художник склонен к монументальным формам. Станковые произведения — это только часть его художественного наследия. Будучи дизайнером-архитектором, он оставил немало статей, посвящённых работе с цветом в архитектуре, которые до сих пор, к сожалению, мало изучены.

Выставка работает по 27 февраля включительно