«Технопром—22»: крутой поворот к технологическому суверенитету
Сергей Кошечкин
директор ООО «Сибмер», кандидат физико-математических наук
По данным российской статистики, в среднем шестьсот тысяч человек ежегодно узнаёт о неблагоприятном онкологическом диагнозе. В борьбе с онкологией определяющее значение имеют современные технологии лучевой терапии, в которой нуждаются 70% заболевших. Однако весь парк оборудования, задействованного в медучреждениях страны, минимум на 86% составляют иностранные аппараты, работа которых в условиях санкций может прекратиться в любой момент. Как безболезненно для больниц и пациентов осуществить переход на отечественное оборудование, знают в новосибирской компании «Сибмер», имеющей 30‑летнй опыт работы с радиотерапевтическим оборудованием.
LT: Сергей Леонидович, представленными на «Технопроме — 2022» разработками компании «Сибмер» заинтересовалась правительственная делегация во главе с заместителем Председателя Правительства РФ Дмитрием Чернышенко. Расскажите о проделанной работе и главных преимуществах ваших машин перед западными?
СEРГЕЙ КОШЕЧКИН: Решение производить собственное оборудование для лучевой терапии не появилось спонтанно. Занимаясь много лет сервисным обслуживанием так называемой тяжёлой техники и тесно взаимодействуя с медперсоналом клиник, мы провели большую подготовительную работу, хорошо изучили этот вопрос с технической стороны. На «Технопроме» были показаны как собственные разработки, например, предсерийный образец брахиаппарата с отечественными радионуклидными источником Со‑60 и широким набором эндостатов, спроектированный и собранный на нашей площадке в Екатеринбурге, так и оборудование, которое будет выпускаться на базе установок индийской компании Panacea Medical Technologies: гамма-терапевтический аппарат Bhabhatron-II с мультилифколлиматором, а также ускоритель заряженных частиц «Сидарт». Представленные машины не уступают американским и европейским аппаратам, а по некоторым техническим параметрам и видам лечения даже превосходят их. При этом наши на 20–50% дешевле, работают на российских радионуклидных источниках и программном обеспечении, не зависят от сложных узлов и электроники из недружественных стран.
Однако технологии вы заимствовали у индийского производителя, ставшего вашим партнёром, компании Panacea Medical Technologies, почему?
В отличие от России, Индия в течение многих лет вкладывала средства в развитие собственного высокотехнологичного оборудования для медицинской отрасли, несколько лет активно реализует собственную государственную программу по импортозамещению, поэтому индийские аппараты на сегодняшний день уверенно конкурируют с западными аналогами. В рамках «Технопрома» совместно с представителями Panacea Medical Technologies мы посетили Академпарк и профильные институты Академгородка, где наши индийские партнёры высоко оценили сибирский научно-технический потенциал и возможности глубокой локализации производства в ближайшей перспективе. Мы планируем совместно с индийцами запустить в Новосибирске предприятие по производству оборудования лучевой терапии, о чём было достигнуто соответствующее соглашение на площадке форума. Видя быстрый рост взаимного интереса между инновационными компаниями из Новосибирска и из «Силиконовой долины» Индии — Бангалора, на площадке «Технопрома» мы обратились к администрации Новосибирской области с предложением о поддержке инициативы «Сибмера» об открытии российского консульства в Бангалоре и индийского — в Новосибирске. Это пошло бы на пользу инновационному бизнесу обеих стран.
А как вы относитесь к мнению, что гамма-аппараты уходят с рынка, уступая место ускорителям заряженных частиц?
Мне периодически приходится слышать подобные скептические замечания, однако в медицинском сообществе существует и другая точка зрения — гамма-аппараты сохранят свою нишу в России, поскольку так же необходимы, как и ускорители. Тот же Bhabhatron благодаря многолепестковому коллиматору позволяет пучку излучения в нужный момент времени принимать форму опухоли и снижать облучение здоровых тканей до минимума. Аппарат этот гораздо более дешёвый, простой и надежный в эксплуатации, чем высокоэнергетичный ускоритель. Страна у нас большая и лечат онкологию не только в Москве и Санкт-Петербурге. Надо также понимать, что главная задача сейчас — повсеместно обеспечить клиники действительно необходимым оборудованием, пусть не самым навороченным, но способным обеспечить бесперебойный процесс лечения качественно и в полном объёме.
В то же время возможности некоторых высокотехнологичных заграничных ускорителей зачастую используются далеко не на 100% из-за отсутствия потребности и недостаточной квалификации персонала в регионах. Время простоя такого оборудования по статистике составляет 55 дней в году, а это — 1,5 года за десять лет эксплуатации, и в новых условиях ситуация будет только ухудшаться.
А теперь лечить на зарубежных ускорителях ещё и рискованно. Как повлияли санкции на обслуживание пока ещё действующего оборудования, и к чему следует быть готовым?
Сейчас чрезвычайно затруднена доставка запасных частей, из-за чего их стоимость намного дороже, чем сам аппарат. Иностранные производители прямо заявляют — покупайте сразу два, чтобы запасная машина служила донором. Такое, знаете, приглашение к каннибализму за счёт российского бюджета, поскольку каждый аппарат стоит 150 миллионов рублей!
Несмотря на то, что ещё в марте правительство ввело запрет на использование удалённого доступа к западному оборудованию, угроза блокировки через ПО такого оборудования в любой момент весьма реальна. То есть, например, производители ускорителей из США и Англии, а это 100% российского рынка ускорителей, могут в одночасье отключить всю технику стоимостью в несколько десятков миллиардов рублей.
Что вы предлагаете в качестве предупреждающих мер?
Нужно действовать в нескольких направлениях. Для начала — провести технический аудит во всех государственных медучреждениях страны, использующих импортное оборудование, чтобы точно понимать, какие риски могут возникнуть при прекращении работы импортного оборудования, как можно продлить их ресурс, какие виды российского оборудования потребуются в первую очередь, чтобы быстрее наладить их отечественное производство.
Для этой задачи у компании «Сибмер» есть все необходимые лицензии и аккредитованные лаборатории, а главное, большой опыт аналогичной работы. Заказчиком такого аудита, по моему мнению, могло бы выступить Министерство здравоохранения РФ.
В интересах государства также было бы разорвать грабительскую практику со стороны зарубежных вендеров замкнутых продаж и сервисного обслуживания зарубежного оборудования, из-за которой с российского рынка запасных частей полностью исключены отечественные предприятия-производители. Если на законодательном уровне разрешить российским компаниям комплектовать западное оборудование российскими аналогами запасных частей, то только в данном сегменте мы получаем рынок ёмкостью 20 млрд рублей в год! Разве это плохо?
Что касается непосредственно запуска собственных линий по производству высокотехнологичного оборудования, то практика офсетных контрактов существенно ускорила бы этот процесс. Гораздо легче заинтересовать инвестора или вложить собственные средства, когда есть уверенность, что государство ждёт твою продукцию на условиях прямого десятилетнего договора. Об этом мы говорили с представителями Правительства РФ и руководства НСО на нашем стенде и во время панельной дискуссии по вопросам импортозамещения в сфере лучевой терапии, проведение которой мы инициировали в рамках «Технопрома—22». Если мы стремимся к технологическому суверенитету, то нужно кардинально и быстро изменить техническую политику в отношении приобретения и эксплуатации техники из Европы и США и существующую практику Федеральной антимонопольной службы, фактически защищающей монопольные интересы производителей из недружественных России стран, ссылаясь на придуманные зарубежными компаниями алгоритмы в виде «оригинальности запасных частей», «технологической и функциональной связанности» расходных материалов и ПО, различных зарубежных «аккредитаций», «авторизаций», «сертификаций» и прочих штучек. Необходимо срочно менять и мышление у госзаказчиков на местах, особенно живущих за пределами Москвы. Возврата к зарубежному изобилию больше не будет, а вопрос, на чём будем лечить наших больных завтра, жизнью уже задан.
Новосибирск, ул. Дуси Ковальчук, 260/2, 2 этаж, (383) 347 99 31
