Начало апокалипсиса или новые возможности?

Почти 20 лет назад научно-фантастический фильм «Я, робот» во многом предсказал наше будущее. Мне нравится момент, ставший впоследствии мемом, где главный герой в изображении Уилла Смита пренебрежительно спрашивает: «Робот сочинит симфонию? Робот превратит кусок холста в шедевр искусства?» На что робот отвечает: «А вы?» Сегодня искусственный интеллект уже близок к тому, чтобы утвердительно ответить на эти вопросы.

Вообще нейросеть – понятие не новое. Ещё в середине прошлого века математик Алан Тьюринг впервые сказал: «Нам надо понять, как заставить машину думать». Но в какой момент все вокруг заговорили о нейросетях? Точкой отчёта можно считать 2018 год, когда впервые в истории аукционных торгов в Нью-Йорке почти за 500 тысяч долларов был продан портрет, созданный искусственным интеллектом. А, как известно, предметы искусства измеряются деньгами, которые покупатели готовы за них отдать.

Илон Маск, один из основателей Open AI, создавшей ChatGPT, уже подписал официальное письмо с просьбой остановить масштабное обучение нейросетей, поскольку считает, что эти разработки представляют серьёзную угрозу всей цивилизации. Как мы знаем, гениям свойственно опережать ход истории. Но искусственный разум уже не исчезнет. Сейчас художники используют его в качестве инструмента для создания работ и даже указывают нейросеть в качестве соавтора. Пожалуй, самая распространённая из них – Midjourney. Нужно лишь ввести свой запрос, и картинка готова. Кто-то осудит такой подход, мол, в этих работах нет души. Но, с другой стороны, само по себе искусство – изначально искусственное.

Пока художники балуются машинным интеллектом, они делают для него самое главное, что только можно сделать – обучают, словно ребёнка. Да, пока малыш учится ходить, он падает и спотыкается. Но потом начинает не только хорошо ходить, но и быстро бегать. В Голливуде уже проходят забастовки, требующие ограничить использование нейросетей в киноиндустрии: из-за этого сценаристы и актёры теряют свои доходы и даже лишаются работы. Искусственный интеллект может сам создавать массовку в фильмах, озвучивать героев, заменять актёров. Так что же в будущем ожидает людей творческих профессий?

Когда в 1826 году появились фотоаппараты, отпала потребность в художниках-реалистах. В итоге живописцы стали создавать ирреальные произведения. Возможно, нечто подобное произойдёт, когда нейросеть заберёт работу художников. А это так или иначе случится, поскольку с появлением новых технологий отпадает потребность в некоторых профессиях. Недавно я посетила диджитал-выставку в московской галерее Ruarts и обнаружила, что там всё искусство нейросетевое. Зачем графическому дизайнеру самому рисовать в планшетах, если можно попросить сделать это за него?

Мы сегодня часто задаёмся вопросом: «Как технологии влияют на искусство?», но не всегда понятно: а что же сегодня считать искусством? Художник Марсель Дюшан как-то сказал, что искусством можно считать то, что сам автор признаёт таковым, есть хотя бы один человек, разделяющих его мнение. Как часто шутят по этому поводу: «Этот человек, наверняка, мама художника».

Мне кажется, что мы слишком много задаёмся вопросом: «А где же искусство?». На самом деле оно повсюду. В своё время «Мона Лиза», как бы мы сейчас сказали, залетела в рекомендации и стала популярной. Сегодня вокруг этой картины в Лувре толпы народа. Но что в ней, по сути, удивительного? Я четыре года читаю лекции об искусстве, и всё это время часто говорила о важности контекста для понимания картины. Сейчас же я больше склоняюсь к тому, что гораздо важнее внутренний отклик человека – нравится или нет. У нас у каждого уже есть свой контекст, и когда живопись начинает резонировать в унисон с ним – это и есть искусство.

В современном мире одним из главных критериев искусства стала новизна – вау-эффект. И если последние 70 лет художники пытаются абстрагироваться от своего социального опыта, чтобы выдать «чистое искусство», то нейросеть изначально уже свободна от этого бэкграунда. Помните, в фильме «32 звука» показан популярный перфоманс Джона Кейджа «4'33», заключавшийся в том, что композитор выходил на сцену перед публикой, закрывал фортепиано и молча сидел перед ним. Таким образом он преподносил музыку как звуки вокруг каждого человека – шорох одежды, дыхание, скрип стула и т. д. Подобный вызов инструменталистам стал одной из центральных идей в новой музыке и привлёк к себе интерес, поскольку большинство людей стали отрицать право на такие эксперименты. А, как известно, от чего мы бежим, к тому и приходим. Такой же путь возможен и в отношении нейросетей, чьё глобальное значение мы пока отрицаем. Технологии не всегда развиваются на благо человека. Например, в 1938 году немецкие физики впервые в мире смогли осуществить искусственное расщепление ядра атома (урана). С этого момента началась эпоха разработки ядерного оружия и ещё не известно, к чему это приведёт.

А, возможно, благодаря искусственному интеллекту мы позна́ем нечто невероятное – например, откроем новые возможности работы человеческого мозга. Ведь нейросеть и работает по принципу головного мозга, но развивается гораздо быстрее. Как показывает история, часто именно то, во что мы не верим, является источником гениальности.