Семья — основа крепости и силы государства

ИСТОРИЧЕСКИЕ ОБСТОЯТЕЛЬСТВА: как социальные эксперименты 1920-х и либеральная политика 1990-х годов привели к крушению института семьи и демографической яме.

Россия попала сегодня в неопределённое, непредсказуемое положение. Либеральный проект, сколько бы за него ни цеплялись, исчерпал себя и обманул все ожидания. В своё время это же случилось с восхваляемой перестройкой, оказавшейся преступлением государственного и международного масштаба. Двигаясь последние сто лет по двум путям – «догоняющего развития» и «копирующего развития», — Россия пришла к недобрым результатам. Вообще, копирование в истории вещь естественная, взять что-то в других странах для улучшения чего-то собственного – разумно. Так поступали и Пётр I, и Александр II, и товарищ Сталин. Но у них копирование было творческое, осмысленное, у преемников – слепое, механическое и небескорыстное. А что в итоге? Промышленности почти не осталось, нет и сильного агрокомплекса. Мы живы пока и здравы благодаря нефтегазовой трубе. Ещё работает инфраструктура советского времени, но она изношена на семьдесят и более процентов.

Есть и другая, более глубинная проблема – государствообразующий, культурообразующий русский народ находится в упадке, и никто не знает, когда он выйдет из этого состояния. Кто-нибудь задавался вопросом: а сколько нас сегодня в живых? Строим планы, рисуем глобальные проекты, а кто осуществлять будет задуманное? По официальным данным, в России проживает примерно 147 миллионов человек. Но так ли это на самом деле? В 2011 году Екатерина Улитина, сотрудница отдела ЗАГС Аналитического центра при Правительстве Российской Федерации, сообщила общественности о том, что нас 89 млн 654 тыс. 325 человек, при этом ожидаемая смертность к 2022 году приближалась к 40 млн человек. Официально эти данные до сих пор не подтверждены и не опровергнуты. ЦРУ США в ежегодно издаваемой «Всемирной книге фактов» отмечало, что в середине 2011 года в России было около 89 млн человек. «Мозговой центр» президента РФ Медведева считал, что нас 133–134 млн человек вместе с мигрантами. Не обошлось ли и здесь без завышения данных? Напомним, по расчётам Д. И. Менделеева к середине ХХ века в России должно было быть 600 (!) миллионов человек. В 1936 году Сталин строго запретил аборты, в 1955-м их вновь разрешил Хрущёв. Уважаемый мной историк Андрей Фурсов, опирающийся на свои расчёты, приводит данные, схожие с данными Улитиной и считает, что для удержания имеющейся у России территории необходимо иметь минимум 70 млн человек. Кем же будет заполнен этот демографический провал?

Государствообразующий, культурообразующий русский
народ находится в упадке и никто не знает,
когда он выйдет из этого состояния

В числе важнейших факторов силы и крепости государства, как и его международного авторитета, является семья. Однако образ семьи сегодня сильно потускнел и виной тому «сексуальная революция», случившаяся сразу после Октябрьской политической, и хотя событиям сто и больше лет, их последствия мы расхлёбываем до сих пор. Революционеры, а особенно революционерки, Александра Коллонтай, Клара Цеткин, Иннеса Арманд — объявили любовь, брак, супружескую верность и саму семью «устаревшими буржуазными предрассудками». Своей главной целью они видели отделение церкви от государства, а женщины от семейного очага, чтобы та реализовала себя на производственном и общественном поприщах, о чём были приняты соответствующие декреты и постановления. Комсомол дурачили идеями отсутствия всякой ответственности за семью, а интимные отношения между мужчиной и женщиной сводились к физиологической проблеме, решить которую должно быть не сложнее, чем выпить стакан воды. Теории «стакана воды», «национализации (вариант – социализации) женщин», движение «Долой стыд!», облегчение разводов; с 1920 года первыми в мире наркомздрав Семашко и наркомюст Курский, с согласия Ленина, подписали постановление о разрешении абортов – вот они, семейно-демографические «голоса времени».

К чему привело подобное половое «просвещение» молодёжи? К массе венерических заболеваний, высокой степени разводов и резкому, многократному падению рождаемости. По православному мировоззрению аборт является внутриутробным убийством, ибо уже с момента зачатия в эмбрион вмещается душа. В своей монографии «Русская культура в ХХ веке: трансформация системообразующих оснований (процессы 1920-х и 1990-х годов, аналоги и особенности)» 2006 года я привожу примеры таких исторических параллелей: это и сегодняшняя либерализация разводов, когда суд даже не пытается примирить супругов, или так называемая ювенальная юстиция, вторгающаяся под надуманными предлогами в семьи и разлучающая родителей и детей. Я исключаю из поля размышления какие-то отдельные неприятные случаи домашнего хулиганства и разбоя, когда страдают дети. Но в целом семья не имеет конкурентов, её нельзя заменить государством, хотя много лет ранняя советская и постсоветская власть пыталась доказать обратное. 

ЧЕТЫРЕ ИПОСТАСИ СЕМЬИ: малая церковь,  малая школа, малое государство и малая Родина.

Если мы хотим создать привлекательный, зажигающий, магнитизирующий образ семьи и воссоздать семейную идеологию на высоком, чистом и честном уровне, то мы должны обратиться к традициям. Традиции – это прежде всего духовность, а духовность России – это Православие. А что говорит традиция о семье? Семья – малая церковь, средоточие духовности. Где духовность, там и культура, имеющая ядро, вокруг которого формируются такие защитные пояса, как науки и искусства, государственность. Это своего рода броня, защищающая смыл жизни нации, заложенный, закодированный в этом ядре.

Если мы хотим создать привлекательный, зажигающий, магнитизирующий образ семьи и воссоздать
семейную идеологию на высоком, чистом
и честном уровне, то мы должны обратиться
к традициям. Традиции – это прежде всего духовность,
а духовность России – это Православие

Тут может быть много споров, но первое, чему следует научить ребёнка в семье – пониманию, что он сам и всё вокруг существуют под контролем Того, Кто создал этот мир и управляет цивилизациями. Поэтому всё в семье должно начинаться с молитвы. С обращением к Богу мы садимся за стол, с молитвой мы берёмся за любое дело и ею же заканчиваем свой день. Ибо как сказано в Евангелии: «Без Мене не можете творити ничесоже». То есть без Меня ничего не сделаете. Дети должны расти в этом отношении просвещёнными и не просто молиться — нужно учиться и петь! И прежде всего петь духовные стихи, народные песни, девочкам надо осваивать колыбельные песни. Без пения не получится создать союз родственников кровных, сердечных людей. У нас уже есть человек разумный, и человек профессионально-сноровистый, военный, экономический и политический человек тоже. А более всего сегодня нужен человек Homo cordialis – человек сердечный, отзывчивый, милосердный, готовый прийти на помощь и разделить свои блага с ближним.  

Второе, что необходимо в семье, как в малой церкви, послушание. Детей – родителям, жены – мужу. Это очень больной вопрос, потому что женщины наши до невероятной степени эмансипированы, а потому одиноки. Эмансипация – большая провокация, особенно в отношении нашей страны, где не было массового семейного разбоя. А вот семейная иерархия была и сейчас необходима. Ведь как у апостола Павла сказано: «Жена да учится в безмолвии, со всякою покорностью, а учить жене не позволяю, ни властвовать над мужем, но быть в безмолвии. Ибо прежде создан Адам, а потом Ева. И не Адам прельщён (змеем-Сатаной – прим. авт.), но жена, прельстившись, впала в преступление» (1-е Тимофею, 2: 11–14). 

А что если жена окажется мудрее мужа? Так она всё равно эти заповеди исполняет, советуется с мужем, предлагает ему лучший вариант и оставляет за ним последнее слово. Разумная жена из мужичонки сделает мужа с большой буквы, а неразумная из мужа с большой буквы сделает мужичонку. А мужчина по природе своей лидер, голова, и если лишить его этого природного свойства, отнять возможность реализации, он уйдёт из семьи.

Всё в семье должно начинаться с молитвы. С обращением
к Богу мы садимся за стол, с молитвой мы берёмся
за любое дело и ею же и заканчиваем свой день

Чему ещё учит семья как малая церковь? Человеческим отношениям между мужчиной и женщиной. Когда современные психологи советуют мужу и жене не ругаться при детях, они забывают, что есть психосфера, которую нельзя ограничить какими-либо физическими условиями. Даже если родители будут выяснять отношение на улице, это всё равно скажется прежде всего на их детях. А потому старайтесь не ругаться нигде и никогда, терпите друг друга, любовь ведь не только медовый месяц, а пожизненный тяжкий труд. Это добровольное рабство, в которое человек сам загоняет себя, потому что хочет самоотверженно служить другому, отдавая всего себя любимой половине и детям.

Терпимость, о которой я говорю, не имеет ничего общего с навязанной нам либералами социальной толерантностью, ставшей сегодня на сторону порока и аморального поведения. Главная задача такой толерантности –гасить силу отторжения ко всему противоестественному, используя для этого разнообразные ресурсы: образование, СМИ и прочее. Отсюда такое рьяное стремление ряда развитых стран убедить всех, что семья — это не только «он, она и дети», но и однополые союзы. Такое же справедливое отторжение вызывает и другое ложное мнение, бытующее в обществе, о том, что справиться с одним ребёнком гораздо легче, чем с двумя–тремя и больше. Агитация подобного рода имеет силу оружия. Но надо помнить: если Бог даст детей, то даст и на детей, было бы желание иметь их, а средства найдутся.

Семья – малое государство, только оно даёт или отнимает возможность у большого государства быть сильным, крепким, устойчивым, иметь глубокую временнýю и культурную перспективу. Так происходит, если в семье водворяются и осуществляются те самые традиционные ценности, о которых теперь снова вспоминаем. Из малого государства растёт большое, это важно учесть. Поэтому у родителей никто не смеет отнимать функцию воспитания детей, никто не должен диктовать – наказывать ребятишек или нет. Наказание вообще — тяжкий крест для родителей. Так что следует уважать границы семейного суверенитета и прежде всего – государственным контролёрам. Только отец и мать вправе решать, кого пускать или не пускать через порог своего дома.

Формирование человека в семье как в малой школе должно быть овеяно любовью. Строгость и любовь не противостоят друг другу, а сочетаются на началах справедливости.

Но этому нужно учиться, применяя и поощрение, и наказание. Хотя наказания сегодня запрещены. Вы можете потерять ребёнка, если вдруг решите угомонить разбушевавшегося и не слышащего никаких слов дитятю шлепком по известному месту. Но что интересно: именно в этот момент трёх-четырёхлетний ребёнок внутренним чутьём понимает, что «прилетело» ему справедливо, за дело. С пяти лет дети прекрасно осознают, что плохо, а что хорошо и испытывают родителей, проверяя границы дозволенного.

Семья есть ещё и малая родина, но становится она ею только с обретением отчего дома. Детство и юность проходят быстро, и только отчий дом останется в греющих душу воспоминаниях. «Деревенька моя» Н. М. Кудрина — это грёзы о круче над речкой, о берёзовой роще, о прудах с лягушками, о ватагах ребятишек, зимой берущих снежные городки, а летом купающихся в ласковой речушке. Это и труд, когда ты, будучи подростком, сеял, поливал, полол, а потом срывал налитые спелостью вкусные плоды. На семнадцатом этаже или на девятом — отчего дома не может быть. Это человейники, набитые людьми соты. Дом на земле с просторным приусадебным участком – вот где нужно воспитывать детей. Перед обществом сейчас остро встаёт проблема расселения мегаполисов, народ в них слабеет, гибнет, исчезает… Тогда как с незапамятных времён деревня была делателем народа, источником продовольственной безопасности, колыбелью культурных традиций и народного творчества. А главное, отчий дом формировал моральный фактор, сподвигающий человека производить добро в своём труде для людей и для Бога. Это не значит, что надо разбивать лоб, не выходя из дома или храма — у каждого всё-таки своя жизнь и возможности. Но помнить надо, что вера без дел мертва, как и дела без веры.

Семья имеет внутреннюю и внешнюю политику. Внешней политикой занимается обычно мужчина, внутренней – женщина, иногда сочетания происходят. Мальчиков и девочек нужно воспитывать ловкими в труде, склонными к милосердию и взаимопомощи, способными к уходу за слабыми меньшими либо немощными людьми. Надо обязательно думать, кем растёт мальчик в этом государстве? Как всякий сын должен вырасти отцом, так и всякая дочь должна стать невестою, матерью. А что такое невеста? Это «не ведающая греха». Значит, в семье следует воспитывать ответственность за своё интимное поведение. В школе и дома девочку нужно готовить к будущему – быть невестой, женой, матерью, а бабушкой и прабабушкой – само собой получится. К сожалению, это звено совершенно выпало из педагогических методик, уступив место зловредным и ненужным дисциплинам, развращающим детей. В каждую школу следует ввести народное пение. Народ, переставший петь родные песни, погибает. Песня же, подобно родственному, сердечному человеку, поддержит в трудный час, утешит, приободрит, даст жизненные силы. Нельзя об этом забывать, как и нельзя калечить, истязать свой родной язык.

Результатом многолетней либеральной политики стало размытие истинных образов мужчины и женщины. Мужчина уже не является добытчиком, хотя считается таковым априори. Но его лишили этой роли, предложив зарплату в 30–40 тыс. рублей, а это прямой запрет на создание семьи и рождение детей. Уступив статус добытчика, мужчина вынужден стимулировать работу женщины, лишая её возможности реализоваться как матери и жене.

Потерял в весе и образ мужчины-защитника своей семьи и страны. Я не вижу таковых в феминизированных семьях, да и в холостых парнях с крашенными чубами на голове, в обтягивающих коротких штанишках и банных шлёпках. Не могу разглядеть в них защитников Родины. А ведь на мужчине лежит ещё одна роль: он должен быть жертвенным разведчиком, прокладывающим путь в будущее, ищущем выход из тупиковых ситуаций. Чем больше неблагополучия в обществе, тем выше смертность, прежде всего, мужчин. Это некий сигнал к тому, что пора пересмотреть нашу жизнь.

ПРОГРАММА ОБЪЕДИНЕНИЯ: возвращение к семейным ценностям через преодоление социальных, экономических, идеологических и культурных барьеров.

Итак, семья имеет четыре ипостаси: она и малая церковь, и малая школа, и малое государство, и малая родина. Думаю, к этому образу мы сегодня ничего добавить больше не сможем, как и не можем рассчитывать на быстрые изменения в нашей жизни. Во-первых, мы до сих пор атеисты в массе своей. Покаяние и причастие могли бы нас спасти, но эти явления должны быть не только частными, но соборными, массовыми. А во-вторых, на пути к достижению цели нам необходимо убрать позорные перепады в благосостоянии людей. Вычеркнуть из жизни хвастовство богатством, состязание за попадание в списки олигархов. Кстати, у слов олигарх и олигофрен – один корень и один смысл – «слабый ум». Пока существуют огромные финансовые перепады – не будет единства в народе.

Нам необходимо убрать позорные перепады в благосостоянии людей. Вычеркнуть из жизни хвастовство богатством, состязание за попадание в списки олигархов

Достоевский назвал мировую отзывчивость одним из отличительных качеств русских людей. Но мировая отзывчивость имеет две стороны. Отозвавшись однажды на идеи марксизма-ленинизма, мы не скатились, слава Богу, в протестантизм, избежали вестернизации. Воцарившийся на 70 лет железный занавес спас нас от духовной гибели. Мы завидовали Западу, его комфорту и насыщенности, в чём он до сих пор силён. То был один Запад, с падением железного занавеса мы увидели другой. Запад сгнил духовно и морально, а за духовной гнилью идёт гниль физическая. «Сексуальную революцию» на Западе, особенно в Америке, раскрутили в 1970-е. Теперь в Америке пожинают плоды «свободной любви», а в ряде штатов отказались от полового воспитания, включив в школьную программу уроки целомудрия. Мы на это ещё не решились. Нам следует обратиться к себе, к своему внутреннему храму, в котором давно пора навести порядок, как блудным сыновьям вернуться в отчий дом, в Россию.

Нужна государственная стратегическая программа, в которую будут вовлечены все без исключения ведомства. Её специфика должна учитывать четыре сущности семьи. А в числе первоочередных задач стоять – здоровье народа, его количество и воспроизводство. Материнство надо признать высшей женской профессией. Женщине надо выдавать заработную плату (не пособие!) за рождение и воспитание детей (К. В. Малафеев, 2022). Бюджетные ассигнования важно перевести в это русло, одного материнского капитала мало. Где же отцовский капитал, почему такое однобокое решение? Треть детей вообще рождены вне брака! Трудно назвать такой формат семьёй, скорее, это «рядом-жительство», как точно высказался великий русский философ Иван Александрович Ильин. Необходимо повернуть государственный взор и общественный на семью, и вот когда мы до этого дозреем, то и ресурсы человеческие, материальные и природные найдутся!

Программа, о которой я говорю, должна быть творчески гибкой, звучать во всех учебных учреждениях, в СМИ, во всей культуре. Нас ждёт яростное творчество! И ещё. Подобно ракете, запущенной в космос, надо научиться сбрасывать отработанные ступени-проблемы, чтобы соответственно и своевременно отвечать на изменения в жизненной среде. Только так корабль под названием «Семья» сможет выйти на орбиту благополучия.

От редакции: орфография и пунктуация автора сохранены