Взгляд за горизонт

LT: Виктор Александрович, можно ли сказать, что успешная стратегия развития региона заключается, с одной стороны, в некотором консерватизме, то есть в верности принципам и традициям, а с другой – в умении мыслить, ориентируясь на самые, казалось бы, невероятные перспективы?

ВИКТОР ТОЛОКОНСКИЙ: В своих воспоминаниях я часто обращаюсь к первой встрече с президентом России В. В. Путиным. Это был 2000 год, я месяц как после выборов стал губернатором. Встреча состоялась в Иркутске, где мне, ещё совсем неопытному руководителю, кто-то из Москвы сказал, что я могу обозначить главе государства только три вопроса-просьбы. А время, я напомню, было тяжёлое, никакого развития в стране не было. Построить школу, больницу, поликлинику, отремонтировать дорогу было почти невозможно. Проблем – уйма, а нужно выбрать всего три. И вот я сижу напротив президента и говорю: первый вопрос — это строительство дублирующей взлётно-посадочной полосы в Толмачёво. Владимир Владимирович смотрит на меня и спрашивает: а насколько загружена основная полоса? А летали тогда мало, и я сказал, что всего на 7%. «Зачем же тогда вторая?», – спрашивает он.  «Затем, – отвечаю я, – что она очень нужна, ведь первая скоро выйдет из строя, а Новосибирск не проживёт без аэропорта и недели».
Второй вопрос касался строительства Северного объезда – нужно было дать транзитному транспорту новый выход из города в северо-восточной его части. А третий – реконструкции оперного театра, символа великой Победы.
Словом, все три вопроса были федерального уровня компетенций, и президент был удивлён, что я обращаюсь к нему не по своей части. Конечно, если бы я мог, то задал и 30 вопросов про строительство школ, дорог, водопроводов… Но я выбрал эти, поскольку они определяли будущее, перспективу развития нашего региона.

При этом вы всегда тонко чувствовали силу исторической предопределённости в судьбе Новосибирска и поддерживали людей, которые воплощали собой этот фактор. Вот, например, мы с вами беседуем в канун 100-летия Арнольда Михайловича Каца, а ведь вы лично знали маэстро…

Вклад Арнольда Михайловича Каца в развитие культуры Новосибирска, да и всего региона – неоценим. Уже 17 лет, как он ушёл, а я до сих пор переживаю и скучаю по нему. Так совпало, что Арнольд Михайлович одного года и месяца рождения с моим отцом, но тот рано ушёл из жизни. Фактически вся дружба и сотрудничество с Кацем пришлись на период, когда папы уже не было рядом.
Нечасто, но я бывал на концертах Арнольда Михайловича. Как сейчас помню его прямую спину, высоко поднятую голову, и в каждом взмахе дирижёрской палочки – такое достоинство и глубокое чувственное прочтение произведения… При всех своих амбициозности и стремлении к лучшему Арнольд Михайлович был невероятно скромным человеком. Никогда ничего не просил для себя, жил в простой квартире на Горького. Зато для других не то что просил – требовал! В начале двухтысячных были проблемы с зарплатами у бюджетников. Арнольд Михайлович страшно переживал за свой коллектив, говорил: «У меня лучшие музыканты уедут, если не будем по-особенному платить». А филармоний – много, и коллективов уникальных, камерных оркестров – тоже, и всем было непросто тогда. Тем не менее, мы с ним нашли решение: я подписал специальное распоряжение, по которому все музыканты симфонического оркестра получили регламентированную надбавку.
Когда Новосибирский симфонический оркестр уже приобрёл всемирную славу, у нас с Арнольдом Михайловичем вышел спор. Я ему говорил, что 100 рублей за билет на концерт – это слишком мало для коллектива такого уровня. На что он мне отвечал: «Виктор, вы понимаете, мне очень важно, чтобы пришли женщины пожилого возраста, которым трудно жить на пенсию, но они выросли на этих концертах. Для них это уже образ жизни, потерять который сродни трагедии. Мне важно, чтобы пришли слушать и студенты консерватории, также ограниченные в средствах». Он всё это очень точно, по-житейски мудро понимал, предлагал, отстаивал, был непререкаемым авторитетом во всём.

Арнольда Михайловича можно назвать гением момента, ведь он, создавая коллектив, ведя его через тернии к звёздам, отчётливо понимал, что это всё нужно для будущего – города, региона, людей…

Он всегда говорил то, что думает, отстаивал свои позицию и мнение. Поэтому и в консерватории, и в среде руководителей учреждений культуры ему было непросто. Но я убеждён, что он не только создал оркестр мирового уровня, который до сих пор прославляет наш город и область, но и дал начало многим коллективам, поднял на высокий уровень музыкальное образование в Сибири, известное теперь на всю страну.
Его мечтой был современный концертный зал для оркестра. Построить его тогда было чрезвычайно сложно: мы уже вошли в реконструкцию оперного, на очереди были «Красный факел» и «Старый дом». И я его уговаривал взять под своё управление концертный зал в оперном театре после окончания работ. «Нет, – говорил Арнольд Михайлович, – Я должен быть самостоятельным».
…Через несколько дней после его смерти я собрал в администрации весь оркестр, больше ста человек. Почтили память. И я сказал две вещи: первое – вы сами определите, кто будет художественным руководителем, а второе – я сегодня подпишу распоряжение, и мы начнём строить филармонический зал. Это было очень сложно осуществить, поскольку нам пришлось снести Дом политпросвещения – по тем временам ещё не старое здание, ассоциирующееся с историей города. Тем не менее я принял решение, к тому же лучшей площадки в центре города было не найти, а строить где-то на периферии не хотелось.

Кстати, ведь с Кацем мечтали работать лучшие мировые оркестры, он в любой момент мог уехать из Новосибирска, но не сделал этого. Как вам кажется, почему?

Потому что Новосибирск – особенный город. Многие этого, к сожалению, до сих пор не понимают. Но что делает его таким? Среда, в которой он формировался и рос. Ведь сюда во время и после войны было направленно огромное количество учёных с мировым именем, деятелей культуры, талантливых управленцев и руководителей заводов. Это сотни людей, которые привыкли в Москве, в Ленинграде, в Киеве, в каких-то ещё других столичных городах приходить на симфонические концерты, слушать классическую музыку. Это сыграло свою неоценимую роль. Пока Кац создавал оркестр, первооткрыватели Академгородка – Лаврентьев, Трофимук, Соболев и ещё многие-многие другие – строили уникальный научный центр, со своей системой университетского образования. Все эти люди в главном определяли будущее города и региона.
Я убеждён, что Новосибирск и сейчас обладает самым большим, самым мощным потенциалом развития из всех регионов страны, больше, чем Москва, Санкт-Петербург и Екатеринбург, но это будущее во многом обусловлено концентрацией науки, интеллекта и образования.

Виктор Александрович, а каким вы сейчас видите будущее Новосибирска? Всё чаще мы слышим, что инновационная экономика — за интеллектом и развитием человеческого капитала, а как считаете вы?

На самом деле заглянуть в будущее Новосибирска не очень сложно. Стратегия развития города, на мой взгляд, состоит из трёх вещей. Первое – это дальнейший бурный рост науки, образования и культуры, что и формирует человеческий капитал на имеющейся базе. Для этого нужны новые лаборатории и факультеты, альтернативные специализации и формы обучения. Олимпиады и конкурсы, чтобы притягивать в регион самых талантливых людей со всей страны.
Второе – это производство товаров массового спроса и использование логистических преимуществ. А у нас очень выгодное географическое расположение. Мы в центре Большой Сибири, и нас окружает много сильных, крупных, промышленно развитых городов. При этом пассажиропоток Толмачёва почти в десять раз больше, чем пассажиропоток Кемерова, Барнаула, Новокузнецка, Томска, и в три раза больше, чем Красноярска. Нам нужно создавать крупные производства и поставлять продукцию во все концы страны и за её пределы. А ведь это – и дополнительные рабочие места, и налоги, и интеграция науки в производство.
Третье: мы должны стать центром управления федерального уровня. Такие условия, как выгодное географическое положение, большой аэропорт, железнодорожный узел и средний часовой пояс позволяют отсюда управлять как бизнес-структурами, так и государственными учреждениями. У нас большая страна с множеством часовых поясов, одной Москвы как центра управления явно недостаточно. А в Сибири концентрация производства, науки, образования такова, что Новосибирск как раз может взять на себя эти функции. Для города это будет не только большой заказ на образование и подготовку хороших специалистов, но и на создание условий для жизни, для развития инфраструктуры.
Вот три направления стратегии, которая будет актуальна в ближайшие 30 лет. Но чтобы она стала реалистичной, нужно уже сейчас создавать качественные условия жизни для людей.